За гранью реальности: Охотник и Мелазиум

— Вам очень повезло, — ректор проигнорировал его слова. — Завтра мы посылаем туда группу студентов для участия в учебном соревновании. Четыре человека, по одному лучшему с каждого факультета. Терентьев, что у тебя в этом семестре общей оценкой? Пятерка?

— С плюсом.

— С плюсом… — повторил Погорельцев. — Это хорошо, что с плюсом.

И снова пауза.

— И насколько мы туда? — нарушил тишину Артур.

— А? Ах, да, на неделю, — ректор вытащил из ящика стола пачку сигарет, зажигалку и пепельницу. — С вами еще два человека едут, Болконская с факультета филологии, и этот… который с одной рукой, с факультета химии.

— Зозуля? — подсказал Влад.

— Угу. Зозуля, — Погорельцев вставил сигарету в рот, щелкнул зажигалкой. — Он, кстати, старшим будет. Жить будете в общежитии, питание трехразовое, все бесплатно.

— Почему Зозуля старшим? — недовольно осведомился Влад. — Давайте я лучше, я в столице много раз был, знаю что там и где.

Артур вздохнул. Он никогда не отличался тщеславием, и не понимал стремления людей всегда быть выше всех остальных везде, где это только возможно. Поэтому и выбрал себе роль Охотника, а не, скажем, Императора. Или вообще главы Гильдии.

— Потому что, — доходчиво объяснил ректор. — Привезете хотя бы одну медаль — повесим ваши фотографии на доске почета, и повысим стипендию. Выезд завтра вечером, в восемь, сбор возле института.

— А что там за соревнования? — спросил Артур. — Сложные?

— Зозуля вам по дороге расскажет, — ректор пустил к потолку облако дыма. — У него будут все инструкции.

Влад картинно зевнул, закатил глаза, и заложил руки за голову.

— Только не забудьте теплые вещи взять. В столице еще зима не закончилась, — велел Погорельцев, и сам поежился, наверное, представив зимнюю Москву.

— Отказаться нельзя? — обреченно спросил Артур.

— Не слушайте его, он полностью согласен, — Влад поднялся. — Мы можем идти?

— Идите. Мне тут надо… в общем, кое-что закончить.

В коридор они вышли вместе, молча остановились возле окна. Влад внимательно огляделся, и тоже вытащил дорогие, по семьдесят рублей за пачку, сигареты.

— Будешь?

— Я не курю.

— И не пьешь? — Артур отрицательно покачал головой. — Да, я и забыл, что ты у нас чуток неправильный. Артурик, скажи честно, у тебя голова с рождения слабенькая, или ударился где-то?

Парень молчал, глядя на мажора немигающим взором.

— Трудно нам с вами будет, с тобой и Тимом, то бишь, с Зозулей, — Влад закурил. — Он трудоголик, а ты псих. Хорошо хоть Болконская едет, весело с ней будет. Только, чур, веселью не мешать, ладно? Я ее уговорить хочу на отношения, и чужие вмешательства нам ни к чему. Договорились?

— Ладно.

— Вот видишь, вроде идиот, а все понимаешь. До завтра, Щербаков. Только не забудь теплые вещи взять. Бутылок пять, — он коротко хохотнул, щелчком отправил сигарету в открытую форточку, и направился по коридору походкой человека, перед которым все двери в этой жизни открыты.

Да уж, подфартило, так подфартило. Покосившись на дверь в кабинет ректора, Артур вжал голову в плечи, и неторопливо побрел к лестнице. На часах было одиннадцать утра, следовательно, пришло время перекусить.

* * *

Сидя за столом в кафетерии института, Карина что-то торопливо переписывала из чужой тетради в свою, время от времени прикладываясь к пластмассовому стаканчику с кофе. Непослушная красноватая челка опять лезла в глаза, поэтому раз в две минуты девушка поправляла ее. Этот жест каждый раз вызывал бурное волнение у парней за соседним столиком; они молча переглядывались, словно давая оценку.

— Привет, — Артур осторожно опустился на стул, поставил поднос.

— О, привет, — девушка неловко двинула рукой, зацепили стаканчик, и несколько капель кофе упали на тетрадь. — Да, блин! Что за день сегодня такой, все из рук валится!

— Помочь?

— Да уж помоги, — с треском оторвав испорченный лист, Карина продолжила работу. Потянувшись, Артур отодвинул ее стакан подальше, отпил из своего.

— Ты сегодня была у ректора?

— Вызывали вроде, но я не пошла, некогда, — девушка покосилась в сторону парней за соседним столиком, оценила их взгляды, и еще раз поправила челку, продемонстрировав длинные пальцы с ногтями, украшенными перламутровым маникюром. — А что там?

— Завтра мы едем на учебное соревнование в столицу. Ты, я, Зозуля и Влад Терентьев.

У Карины перехватило дыхание:

— Серьезно?

— Серьезней некуда, — Артур принялся за бутерброд с залежалым маслом и дешевым сыром. — На неделю.

— Блин! — девушка закусила губу. — Только этого не хватало! Блин, блин, блин! Что за соревнования? Сложные, или не очень? Отказаться нельзя? Артур?

«Сидя у костра, Охотник жарил на огне пойманную в лесу дичь. Запах мяса приятно щекотал ноздри, от сочащейся кровью тушки текли слюнки. Потянувшись к дорожной сумке, он достал оттуда пакетик с солью, полбуханки хлеба и фляжку…»

— Артур? Я с кем разговариваю?

— Извини, задумался, — парень посмотрел на бутерброд. — Знаешь, что-то мне перехотелось есть. Не хочешь забрать мою порцию?

Карина приподняла брови.

— Опять мечтаешь?

— Опять.