За кулисами тайных событий

Давая психологическую характеристику положению людей, захваченных в качестве заложников, необходимо знать, что они находятся в состоянии сильнейшего стресса, вызванного реальной угрозой для жизни и практически полным отсутствием какой бы то ни было правдивой информации о развитии событий. Замкнутое пространство, угрозы террористов, а нередко и акты насилия по отношению к заложникам не могут не вызвать эмоционального напряжения, а иногда и приводить к истерическому поведению. Со стороны всегда легче советовать заложникам вести себя спокойно, не поддаваться панике, не совершать необдуманных поступков и не провоцировать террористов резкими высказываниями. Не нужно пытаться без достаточных на то оснований предпринимать попытки к самозащите или освобождению. Это единственное, что может помочь сохранить свою жизнь. Понимая особенности условий, в которых оказываются заложники, мы относимся к этим рекомендациям с поправкой на своеобразие каждого конкретного случая.

Конечно же, стабилизации психологического состояния заложников не могут способствовать примеры совершенно бездумных действий тех, кто призван обеспечить их безопасность даже в этой весьма критической ситуации. Дело в том, что проявление так называемого «стокгольмского синдрома», когда у заложников начинает формироваться чувство сопереживания к террористам, в условиях нашей страны нередко провоцируется теми, кто пытается освободить пленников.

Яркий тому пример — захват уголовниками в Нерюнгри самолета с пассажирами в качестве заложников. Власти долгое время не могли решить такой архисложный вопрос, как обеспечение питанием. У людей, которые наряду со страхом испытывают еще и чувство голода, не может не вызвать позитивных эмоций факт, когда террористы начинают делиться с ними последним куском хлеба из собственных запасов.

Когда басаевские боевики предпринимали попытки обеспечить хоть какую-то безопасность женщинам родильного отделения, советуя им накрыться матрасами в момент штурма больницы федеральными силами, это не могла не вызвать ответной положительной реакции.

То же в первомайском. Получив от боевиков разрешение спрятаться в подвалах от бомбежки федеральных сил, заложники на деле проявили свою благодарность, вытаскивая на себе боеприпасы и раненых чеченцев, когда Радуев прорывался из села. А на долю российских военных, пытавшихся уничтожить боевиков и освободить пленников, выпали злость и ненависть.

Естественно, что это беспрецедентный случай «стокгольмского синдрома», формированию которого способствовали ошибки федеральных сил и «проявление доброй воли» со стороны бандитов.

Дело в том, что когда жертва видит хоть малейшее проявление сострадания или заботы о себе, это может вызвать у нее положительную ситуативную реакцию, а то, что именно эти люди и создали опасную ситуацию, что угроза для жизни еще не миновала, отходит на второй план.

Попытаемся дать хотя бы эскизно психологическую характеристику и стороне, призванной к разрешению такого рода ситуаций освобождения заложников.

Людям, осуществляющим операцию по освобождению, необходима уверенность в том, что они, а не террористы контролируют ситуацию. Для этого спецслужбы должны располагать достаточно полной и объективной информацией о количественном составе террористической группы, их вооружении. Желательно иметь исходную информацию и по персоналиям, чтобы составить психологические портреты, которые могут стать ориентирами при выработке тактики ведения переговоров. При любом раскладе сил террористы должны постоянно осознавать, что реальное владение ситуацией у представителей государства, поэтому позиция стороны, осуществляющей операцию по освобождению заложников, должна быть твердой, уверенной, но ни в коем случае не провоцирующей террористов к агрессивным действиям по отношению к заложникам.

Основной бедой в действиях большой массы людей, привлекаемых к операциям по освобождению заложников, является отсутствие четкой координации по горизонтали и отлаженного управления по вертикали. Нескоординированность действий не может не затягивать время по освобождению заложников, не создавать напряженности, а иногда даже провоцировать террористов к активным действиям. Истина стара — чем меньше звеньев, задействованных в принятии решений, чем быстрее циркулирует информация от принимающих решение лиц до исполнителей, тем эффективнее может оказаться сама операция. Порой просто непонятно, почему руководитель операции не может иметь прямую связь с президентом или премьером, при которых постоянно находится штаб, вырабатывающий и принимающий решения в масштабе реального времени? Ведь это во многом упрощает ситуацию, правда, при этом делает ответственность совершенно адресной, а не размытой по многим инстанциям.

Анатолий Петренко

Мурат Гаджимурадов

Глава 12. Олег Хлобустов. «…Гласность весьма полезна и необходима…»

Еженедельник ВЧК» как источник по истории России