За лимонником

– Ничего тут грешного нет. Ведь они убивали моих друзей. Значит, их место – на том свете. Правда, они стараются воевать чужими руками. Но не всегда получается.

Воронько извлекает из пиджака пистолет. Старается тихо и незаметно взвести затвор. Смилов кладёт взрыватель на песок. Потом вытаскивает из земли и саму мину. Подает ёё юному санитару. Продолжает говорить:

– Ты, гнусный Воронько, видать чуток удивлён. Ну, да, я хирург. Но в свободное от работу время… Одним словом, одних лечил, других жизни учил.

Ушлый старый бандит Воронько начинает направлять ствол пистолета на Смилова.

Но Окунёв очень быстро и точно швыряет обезвреженную мину в бандита. При этом прикрывает Смилова собой, от возможного выстрела. Но Воронько, не ожидавший такой меткости и реакции от пацана, получает удар миной прямо в переносицу. Падает навзничь, роняя на дощатый пол беседки пистолет.

Смилов поворачивает голову в сторону минувшей опасности. Пистолет выстреливает. Результата детонация от удара о дощатый пол. Воронько, теряя сознание, успевает сказать:

– Змеи подколодные!

– Понял. Ты вооружён и очень опасен, – говорит Смилов.– Дурак думкою богатеет. А я ведь, господин Воронько, и не таких бычков в банку закатывал. Но мне и не надо было суетится. Игорёк у меня всё умеет. Людей ему по-молодости убивать не рекомендуется, но диверсантов и террористов калечить разрешено.

Наконец-то, он обезвреживает последнюю, четвёртую мину.

На территорию больничного двора въезжает старый «уазик». Останавливается невдалеке от беседки. Из машины выскакивают трое милиционеров, в камуфляжной форме, вооруженные до зубов.

Приветливо улыбаясь, Смилов правой рукой показывает им на трупы и поверженного Воронько. Увидев обезвреженные мины, они становятся не такими торопливыми. Подходят к нему, подробно расспрашивают о случившемся.

Высоко, в небе, летит сизый голубь. Смилов следит за его полётом. Слышится звук ружейного выстрела, голубь падает на землю, почти рядом с беседкой.

Смилов и Окунев направляются к главному больничному входу. Миля из окна второго этажа машет им рукой.

Двое милиционеров надевают наручники на запястья испуганного бандита Воронько. Садятся вместе с ним в «уазик». Третий вооружённый блюститель порядка остаётся с трупами нацистов. Будет ожидать приезда крытой машины или, в крайнем случае, грузовой. Пока ещё рано отправлять молодых и неразумных разбойников в морг. Пусть сначала их тела дадут важные и нужные… показания.

А Смилов и Окунёв возвращаются к своей работе. Санитару проще. Он помогает врачам и больным, что-то надо принести или унести, помочь медсестре… Да и полы в палатах помыть не зазорно.

Демьян Тарасович уже готов к очередной операции. Там, в хирургическом кабинете, куча инструментов в специальных коробочках из хромированной стали. Рядом с операционным столиком в специальных коробочках из хромированной стали куча инструментов.

Хирург Смилов будет бороться, как обычно, за жизнь очередного пациента. С ним всегда рядом Миля. Она, в принципе, операционная сестра, а не процедурная. Просто людей не хватает и работы много. Надо везде и всюду успевать.

На следующий день выпала суббота, для многих выходной день. Рано утром к нему зашли близнецы Завьяловы. Одеты были по-походному, в джинсовые костюмы, на ногах – кроссовки, в руках небольшие корзины. С порога Александра Тимофеевна предложила им позавтракать, но они отказались.

– Мы надумали сходить по грибы, – сообщила Тамара. – Тут недалеко. На автобусе немного проедем, а там чуть-чуть пешком.

– Вот и решили забежать за Игорем, – сказал Борис. – Мы на улице подождём, пока он одевается. Мы быстро вернёмся. К обеду.

– Он умывается, чистит зубы. Я ему скажу. У меня была где-то корзина, – сказала старушка Куличова, – если, конечно, я её найду.

– Мы Игоря внизу подождём, на скамейке, – сказал Борис. – Сейчас в лесу хорошо.

Завьяловы вышли за дверь. Зачем мешать Игорю собираться? Они, сколько нужно, подождут.

Когда почти сразу же появился на кухне, завтрак был уже на столе. Яичница и чай пирожками, начинёнными яблочным повидлом. Бабушка тут же сообщила внуку, что его ожидают на улице друзья.

– Не знаю, – ответил Игорь, – идти мне с ними или нет.

– Сходи, Игорёк, – посоветовала ему Александра Тимофеевна. – Дело не в грибах. Немножко проветришься. Если хочешь, конечно.

Что ж, по грибы так по грибы.

Через двадцать минут он с Завьяловыми шёл в сторону остановки пригородного автобуса. В джинсовом костюме, со старой, но надёжной корзиной в руках. Все трое прихватили с собой по бутылке воды, кое-какую еду. Долго бродить по тайге не собирались, часа два. Не больше. Достаточно для того, чтобы наполнить корзины белыми грибами или волнушками и груздями.

Много удивительного и непонятного увидел на одной из сопок. Такие растения и деревья, которых он никогда не встречал. Ему Завьяловы рассказывали почти о каждом из них. Например, дерево с пышными ярко-зелёными листьями. Оно особо ничем внешне не примечательно, но вместо коры у дерева – самая настоящая толстая пробка. Легонько ударишь по стволу кулаком, и он отскакивает от ствола, как мячик.