За озером Байкал

Вовка как мог быстренько оделся. Взяв тарелку, отправился вслед за мамой. В начале длинного коридора стояло два дымящихся круглых зелёных бака. Большой поварёшкой мама наложила коричневой каши в тарелки, и они набрали чай в свой термос. Пришёл папа, все вместе позавтракали. Мама называла кашу гречневой и солдатской, Вовка с удовольствием съел целую тарелку. После этого по железной лестнице спустились из вагона на землю. Пассажиры гуляли вдоль состава, не отходя особенно далеко. Возле коричневых вагонов заиграла музыка, и кто-то громко запел. Но вскоре паровоз, выпускающий струи пара в начале поезда, дал гудок, люди поспешили в свои вагоны, и поезд тронулся. Из окна были видны скошенные поля, маленькие посёлки и деревушки. Иногда на пути поезда попадалась большая река. Тогда, совсем рядом, с окном быстро мелькали металлические конструкции моста, а далеко внизу тихо струилась вода. Если река была большой, по ней плыли чёрные грузовые корабли и белые нарядные пароходы. Вовка боялся, что поезд может поскользнуться на блестящих рельсах и они вместе с вагонами, машинами и бескрылыми самолётами рухнут в реку. Он всегда с замиранием сердца ждал, когда мост, наконец, кончится. На въезде и выезде с моста стояли люди в зелёных фуражках с винтовками, а под мостом по вытоптанной траве бегали большие собаки. Со временем, он даже стал угадывать, когда будет мост. Если железная дорога начинала подниматься на высокую насыпь, внизу на земле появлялся забор из колючей проволоки, значит – скоро будет мост. Обычно мост перепрыгивал реку возле очередного большого города. Тогда с обеих сторон насыпи начинали тесниться постройки дома, мелькали дороги с идущими по ним машинами, бежали занятые своими делами люди. Потом поезд начинало качать из стороны в сторону, и если плотно прижаться к стеклу, то можно было увидеть на повороте, с одной стороны, чёрный, выпускающий белый пар паровоз, а, посмотрев в другую сторону, успеть разглядеть машины и коричневые вагоны, едущие следом за зелёными.

Эшелон часто останавливался, если остановка была короткой никто, кроме часовых, из поезда не выходил. Вовка видел в окно, как вдоль вагонов прохаживались дяденьки солдаты с винтовками на ремне. Как папа объяснил, для того чтобы посторонние не приближались к эшелону. Вовка ехал в эшелоне и не был посторонним, это прибавляло ему гордости. Иногда, на остановках к поезду прибегали местные пацаны, стоя в сторонке, они с интересом рассматривали вагоны пассажиров самолёты под брезентом и «колёсные машины», как папа называл автомобили. Они тоже были посторонние, Вовка из окна гордо поглядывал на них, точно зная, что он не посторонний, а принадлежность воинского эшелона он чувствовал, что мальчишки ему завидовали. Когда же беспрестанное покачивание вагона и однообразие колёсной жизни начинала надоедать, он напротив завидовал им. Сейчас эшелон уйдет, и мальчишки пойдут по своим мальчишеским делам, будут играть в догонялки прятаться вон за теми поленницами дров, строить штаб из всяких палок и досок. А он так и останется одиноко сидеть у окна и смотреть на надоевшие поля перелески столбы и мелькающие провода.

На больших остановках именуемых «узловыми станциями», происходила «смена локомотивов», уставший от многочасового пути паровоз в «голове состава» отцеплялся и ехал «в депо отдыхать». Со стороны «хвоста поезда» медленно появлялся другой, такой же чёрный с громадными красными колёсами. С блестящей металлической «рукой» вдоль колёс, которая беспрестанно сгибалась и разгибалась в такт движения. Отчаянно сигналя, паровоз не спеша, проплывал вдоль состава, будто осматривая то, что ему предстояло тащить, и важно занимал своё место впереди. Вагоны дергались, сталкиваясь, где-то внизу громко шипел воздух.