За пределами лун

Указатели привели их к маленькой улочке недалеко от главной площади. В дверях и окнах по обеим сторонам было что-то знакомое, но в темноте трудно было сказать наверняка, что все осталось таким же, как помнил Телдин. Он внимательно изучал каждый вход, высматривая вывеску сапожника, висевшую над дверью и сообщавшую о ремесле мастера Трандалли.

У четвертой двери, в темном полуразрушенном строении, Телдин остановился, и Гомджа чуть не налетел на него. Над дверью была покосившаяся железная скоба, на цепях которой отсутствовала табличка, которую она когда-то держала. Дверь была сорвана с петель и неуклюже подперта у входа. Фермер вытаращил глаза на разрушения.

— Ваши кузены живут здесь, сэр? — изумленно прогремел Гомджа.

— Я так и думал, — медленно ответил фермер, осматривая ветхое строение. Обрывок вывески на двери объявлял это место жилищем «Мастер Транд…» Остальная часть названия давно сгнила.

— Убирайтесь прочь, голодранцы! Там никого нет! — раздался пронзительный голос с другой стороны улицы. Ставни распахнулись, и женщина с двойным подбородком угрожающе перегнулась через подоконник. — Трандалли уехали из города много лет назад, даже не сказав, куда они направляются, так что просто убирайтесь отсюда! Телдин стоял, ошеломленный этой новостью. Его кузены, его единственная надежда, исчезли. Гомджа сделал угрожающий шаг вперед, но его остановил Телдин.

— Пошли отсюда, — в смятении пробормотал фермер. Ему нужно было найти тихое место, чтобы пересмотреть свои планы. Схватив гиффа за руку, фермер потащил чужака прочь с улицы. Его внимание привлекло трепетание ткани в темном проходе. Остановившись на мгновение, Телдин метнулся в переулок и сорвал ткань с веревки. Это было большое серое одеяло грубой вязки, но именно то, что искал Телдин. Поспешив обратно на улицу, он бросил ткань гиффу и поспешил дальше. — Завернись в это одеяло, — приказал Телдин. — Я уже устал объяснять тебе. Его сердитый тон фактически отбил у гиффа охоту спорить.

Пара прошла несколько кварталов, прежде чем кто-то из них заговорил. В конце концов, молчание нарушил гифф. — Куда теперь, сэр?

Телдин помолчал, обдумывая свои скудные возможности. Он был слишком расстроен, чтобы думать. Все было поставлено на то, чтобы найти его кузенов и заручиться их помощью, но теперь эта надежда рухнула. Они уехали в неизвестном направлении, и он остался один — гифф едва ли считался — особенно, в Каламане. Его следующей запланированной остановкой был базар, где он собирался снять плащ и продать его. Если ничего другого не остается, он может найти кузнеца, чтобы тот разрезал цепь. Базар, однако, не откроется до рассвета.

Судя по положению лун, Телдин решил, что сейчас около двух часов ночи. В это время там почти ничего не будет открыто. Каламан не был городом, известным своими бесконечными развлечениями. Все гостиницы закрыли свои двери гораздо раньше этой ночи. Во время войны на набережной всегда что-то происходило, но Телдин не мог представить себе, как он возьмет Гомджу в один из таких шалманов. Он знал по опыту военного времени, что в этот час там можно застать людей, жаждущих выпивки. — Мы подождем утра.

— Где, сэр? — спросил гифф. Прохладный ветерок дул вдоль набережной, поднимая вверх обрывки мусора, которыми была усеяна улица.

— В любом месте, которое сможем найти. Все гостиницы уже закрыты. Давай не будем здесь оставаться, — уныло сказал Телдин.

Они вдвоем отправились в никуда, пересекли извилистые улицы и направились на север, в сторону рыночной площади. Несмотря на поздний час, на улице было довольно много людей. Некоторые из них могли быть ворами или даже хуже, но они отступали, увидев семифутовую неуклюжую тень, которая следовала за Телдином. Тем не менее, фермер заметил, что многие из них были просто бедны, спали в самодельных палатках или сгрудились вокруг костров. Некоторые из тех, кого он видел, были калеками, лишенными одного или обоих глаз, ноги или руки. Он предположил, что это — выжившие на войне солдаты. Как и он сам, немногие из этих людей видели какую-либо выгоду от возвращения богов и их целителей.

Еще более тревожным было то, что увидел Телдин: целые семьи теснились в маленьких лачугах, построенных в тени величественных домов города. Из этих лачуг доносились прерывистый кашель и жалобные стоны. — «Беженцы», — догадался Телдин. Война сорвала с мест так много людей. Некоторые из них еще не вернулись домой. Другие никогда не вернутся, потому что их фермы все еще могут быть в руках драконидов. — «Это потенциал войны», — вздохнул он про себя. — Мы сражались за этих людей, Гомджа, и посмотри, что они получили от великой победы. Сейчас Телдин не мог избавиться от чувства горечи. Гифф с любопытством посмотрел на фермера, пытаясь понять отношение человека, но чувства были слишком чужды большому чужаку. Война всегда была славным делом в его глазах.