За пределами лун

Чувствуя себя полностью опустошенным, Телдин выбрал место, которое выглядело как тихий, сухой уголок. — Нам придется переночевать здесь, — мрачно объявил он, смахивая ногой мусор. Гифф посмотрел на их пристанище и равнодушно пожал плечами.

— А что же потом, сэр? — спросил инопланетянин.

Телдин продолжал заниматься тем, что убирал мусор. — Завтра пойдем на рынок. Я хочу быть там, как только он откроется утром.

— Надеюсь, мы сможем там что-нибудь поесть, — высказал свое мнение гифф.

Глава 7

Утро было пасмурным и теплым. Над набережной дул влажный ветер, предвещая дождь на весь день. И в самом деле, облака делали слабые попытки достичь этой цели, разбрызгивая жирные капли на город. Этого было достаточно, чтобы увлажнить землю и превратить пыльные булыжники в скользкую грязь. Телдин плотнее закутался в плащ и удивился, как это дождь может превратиться в грязь еще до того, как достигнет земли. Казалось, что каждая капля оставляла коричневатый след на всем, куда она попадала.

Плохая погода никак не влияла на торговцев на большой рыночной площади. Они уже сидели в своих палатках и усердно работали, продавая свой товар. Узкие проходы были забиты поварами, несущими корзины, молодыми родителями, тянущими орущих детей, и нищими студентами, надеющимися на кусок черствого хлеба. Ветхие строения из дерева и ткани принадлежали состоявшимся бизнесменам, в то время как простые соломенные циновки, раскатанные на земле, были всем, что нужно фермерам, чтобы показать свои товары. — Дорогу! Дорогу! — крикнул в толпу слуга птицевода, толкая тележку с ощипанными и выпотрошенными цыплятами к палатке своего хозяина.

Во всем этом месте царил установленный правительством порядок, которым радостно управлял предприимчивый дух торговцев. Якобы ровные ряды палаток рассеянно продвигались в проходы, по мере того как каждый торговец толкал свои столы или циновки все дальше и дальше в поток движения. Внешнее кольцо площади состояло в основном из еды. У входа с улицы теснились жаровни с горячим хлебом, котлы с клецками, продавцы сладостей и супа Последние звенели ложками о миски, стараясь подманить покупателей поближе, чтобы они могли понюхать их товар, в то время как рядом шипело в горячем масле сладкое тесто. Старые друзья — торговец рыбой из соседнего дома, кожевенник, направлявшийся к своему ларьку, даже соперничающие повара, стоявшие друг напротив друга, — обменивались шутками и сплетнями.

Наконец, миновав бакалейщиков, мясников, бондарей, суконщиков, лудильщиков, торговцев коврами и гончаров, они добрались до небольшого прохода, расположенного под углом к основной линии палаток. — Вон там, впереди, переулок торговцев сталью, — ответил старый торговец чаем Телдину, указывая на мрачный ряд. Проход, по сравнению с суетой внешних районов, где располагались продуктовые лавки, был почти тихим. Палатки здесь были крепкими маленькими лачугами с жалюзи на дверях и занавесками. Длинные карнизы крыш превратились в навесы, закрывавшие большую часть узкой улицы. Солнце, просачиваясь сквозь оранжевые и синие ткани, поднимало маленькие клубы пара от едва влажных булыжников мостовой. Несколько кусков потертой керамики и тусклой бронзы были аккуратно расставлены на полках некоторых киосков, обещая большие сокровища внутри. Телдин с удовлетворением отметил, что антикварный рынок все еще здесь, но теперь он казался гораздо меньше.

На середине прохода на табуретах, друг напротив друга, сидели двое торговцев, их голоса лениво плыли в тишине. Один из них был человеком, широкоплечим и очень толстым, с одутловатым лицом, видимым даже под аккуратно подстриженной бородой. Седые волосы мужчины были редкими и вялыми, свисая из-под кожаной шапки без полей. Купец лениво помахивал веером, отгоняя от себя роившихся вокруг него мух.

Его собеседником был карлик, одетый в крепкую рабочую одежду из кожи, сверкающую так же ярко, как и позолоченная деревянная вывеска в форме наковальни, качавшаяся над его головой. На своем табурете маленький ювелир казался не менее высоким, чем его спутник — человек, но Телдин предположил, что карлик был не выше четырех футов ростом. Густая, курчавая, черная борода сужалась к кончику, свисала чуть выше талии, нелепо уравновешенная его стриженым, щетинистым скальпом. На слегка загорелом лице кузнеца выделялся плоский нос, опаленный и прокопченный огнем горна. Сложив руки на широкой груди, маленький ремесленник держал в ладонях длинную трубку церковного старосты. В этот момент карлик многозначительно указывал чубуком трубки на торговца — обычного человека.

Телдин остался стоять у входа в проход, поначалу предпочитая не заглядывать в его мрачные закоулки. — Позволь мне поговорить, и я получу хорошую цену, — предупредил фермер гиффа, задрапированного тканью. Слова Телдина эхом разнеслись по проходу, заставив двух торговцев обратить внимание на своих потенциальных покупателей.

Гомджа насупил брови, когда переваривал слова Телдина. — Хорошая цена… Вы действительно хотите продать плащ, не так ли, сэр? — спросил он обвиняющим тоном.