За точкой невозврата. Полдень битвы

– В последнее время, – сказал фон Брокдорф-Алефельд, – я довольно много общался с Ричардом (посол США в Германии Ричард А. Гренелл). Он, конечно, педик и весьма беспринципный человек, но никто не скажет, что у него недостаточно ума. Однажды, совсем недавно, после третьей рюмки русской водки, когда мы с ним поминали покойного президента Трампа, он мне сказал: «Понимаешь, Вальтер, мы, американцы, на все смотрим как на бизнес, который должен приносить прибыль. Чем больше прибыли, тем лучше. И наша мировая гегемония – это тоже бизнес. Но что этот бизнес нам приносит, за исключением весьма нематериального чувства глубокого удовлетворения от роли повелителей мира? А приносит он нам одни убытки, постоянно растущий американский долг тому свидетель. Что-то поломалось в нашей американской системе лет двадцать назад, после чего самая богатая страна земного шара стала стремительно набирать долги. Издержки на поддержание нашей мировой гегемонии с каждым годом все больше превышают наши доходы. А это плохо. Возможно, дело в том, что, уничтожив геополитического конкурента в лице Советов, мы потеряли стимул содержать у себя мощную промышленность, которая постепенно стала перебираться в Китай. В результате уже не американские товары продаются по всему свободному миру, принося нам прибыль, а товары со всего мира продаются в Америке, которая теперь производит только доллары. Отрицательный внешнеторговый баланс вкупе с военными расходами, необходимыми для поддержания гегемонии, и есть причина того, что наше мировое господство приносит Америке одни убытки. Некоторое время назад в нашем вашингтонском болоте бытовало мнение, что американский долг до бесконечности можно размещать среди подчиненных нам стран, но потом выяснилось, что емкость этого сливного бачка исчерпана, и теперь наши долги копятся на балансе ФРС. Все. Если убыточный бизнес невозможно исправить никакими модернизациями и оптимизациями, то его закрывают, а персонал выгоняют за ворота. При нашем американском капитализме такое бывает довольно часто. Большой Дон, в душе так и оставшийся бизнесменом, так и намеревался сделать: закрыть проект „американская гегемония“, уволив кормящихся с него бюрократов, сократить военные расходы и вернуть промышленность на американскую территорию, постепенно запретив импорт китайских товаров. За это его и убили. Представители „вашингтонского болота“, что пришли ему на смену, решили резко взвинтить ставки, понадеявшись, что Путин бросит карты и сам передаст в их распоряжение накопленные богатства своей страны. Но если этого не произойдет, и ответ русских будет адекватен предъявленному вызову, то господин Пенс и стоящие за его спиной вернутся к первоначальному плану Большого Дона с одной маленькой поправкой – сам понимаешь, с какой. Русским ваша Европа должна достаться после ожесточенных сражений в виде начисто вытоптанного пепелища. Города и заводы должны быть разрушены, люди убиты, а лучшие инженеры и техники, спасаясь от неминуемой смерти, должны перебраться к нам в Штаты, чтобы трудиться ради нашего благополучия…».

Немного помолчав, Вальтер фон Брокдорф-Алефельд добавил:

– Сейчас, когда ответ герра Путина на брошенный вызов оказался более чем адекватным, гипотетическая картина событий, описанная Ричардом, может стать страшной реальностью. Без прямой американской поддержки на поле боя поляки на этой войне не продержатся и пары месяцев. Слишком велик перевес русских в дальнобойном ракетном оружии и авиации. В сороковом году мы тоже разгромили французов, бельгийцев, голландцев и англичан не только действиями великолепно организованных подвижных соединений, но и массированными ударами люфтваффе, сразу захватившего господство в небесах Европы. Вот и сейчас войска русских, завершив операции в Эстонии и Латвии, всем весом навалятся на слабейшую литовскую армию, вынудив ее отступить в сторону Сувалок, в то время как территорию Польши с воздуха будут избивать армады великолепных русских бомбовозов. И как раз в это время, фрау Ангела, настанет ваша очередь кидаться в огонь, чтобы попытаться спасти то, что не подлежит уже никакому спасению…

– Какой ужас, Вальтер! – только и смогла сказать фрау бундесканцлерин. – Неужели все это так… безнадежно?