Заблудившийся автобус

– Попробуем по старой дороге. Это может быть интересно. – Она взглянула на Хуана – как он отнесется к этому предложению, но он уже перевел взгляд с нее на Камиллу.

Что-то оставшееся от недавней встречи с Милдред заставило Камиллу сказать:

– Я – за старую дорогу. Я уже так устала и такая грязная, что мне почти все безразлично.

Хуан отвел взгляд, посмотрел на Норму и прищурился. Это была совсем не та Норма. И она поняла, что он это заметил.

– Я – тоже за старую, – сказала она, едва дыша.

Эрнест Хортон нашел себе стул – на нем обычно отдыхала миссис Брид во второй половине дня, когда у нее распухали ноги. Он наблюдал за подсчетом голосов.

– Мне, в общем, все равно, – сказал он. – Конечно, я хотел бы попасть в Лос-Анджелес, но это не так важно. Как скажут другие, так и я.

Ван Брант со стуком опустил банку на прилавок.

– Будет дождь, – сказал он. – Эта окольная дорога может сделаться ужасно скользкой. Неизвестно, удастся ли вам въехать на тот восточный холм. Он крутой и глинистый. Если увязнете там, я не знаю, как вы выберетесь.

– Но вы же сами это предложили, – сказала Милдред.

– Я просто перечисляю все доводы против, – сказал Ван Брант. – Перечисляю по порядку.

– За что вы голосуете? – спросил Хуан.

– А я не голосую. Ничего глупее в жизни не слышал. Я считаю, решение должен принимать шофер, как капитан корабля.

Прыщ отошел к кондитерскому прилавку. Он выложил десять центов и взял две конфеты. Одну сунул в карман, чтобы дать Камилле, когда сможет остаться с ней наедине, а другую медленно развернул. Шальная волнующая мысль вдруг стукнула ему в голову. Что, если они поедут по мосту, и прямо посередине он провалится, и автобус упадет в реку? Прыща выбросит наружу, а блондинка будет заперта в автобусе. Прыщ нырял и нырял и, уже полумертвый, разбил наконец окно, вытащил бесчувственную Камиллу, поплыл с ней к берегу, положил ее на зеленую траву и стал тереть ей ноги, чтобы восстановить кровообращение. Или лучше – повернул ее на спину, положил руки ей на грудь и сделал искусственное дыхание.

А если они поедут по старой дороге и автобус застрянет? Тогда они останутся там на всю ночь и, может быть, – у костра, – будут вместе, сядут вместе к костру, и он будет освещать их лица, и, может быть, укроются одним одеялом. Прыщ сказал:

– По-моему, лучше попробовать по старой дороге.

Хуан посмотрел на него и ухмыльнулся:

– В тебе кровь настоящего Кита Карсона, а, Кит?

Прыщ понял, что это шутка, но шутка не издевательская.

– Так, кажется, все, кроме одного, – за, а один не голосует. Почему? Чтобы можно было подать на меня в суд?

Ван Брант обернулся к остальным.

– Вы с ума посходили, – сказал он. – Вы понимаете, что он делает? Он хочет выкрутиться. Если что-нибудь случится, он будет ни при чем, скажет, что сделал так, как вы ему велели. Нет, мне он голову не заморочит.

Мистер Причард протер очки белым льняным платком.

– Интересная мысль, – сказал он. – В таком разрезе я об этом не подумал. Мы в самом деле отказываемся от своих прав.

В глазах у Хуана зажглась злость. Рот сжался в ниточку.

– Садитесь в автобус, – сказал он. – Я везу вас обратно в Сан-Исидро и высаживаю. Я хотел вас доставить на место, а вы ведете себя так, как будто я вас хочу убить. А ну садитесь в автобус. Я сыт по горло. Со вчерашнего вечера я верчусь как мартышка, чтобы вас ублажить, и я сыт этим по горло. Так что занимайте места. Едем обратно.

Мистер Причард подошел к нему.

– Нет, вы меня не так поняли, – сказал он. – Я благодарен вам за ваши труды. Мы все благодарны. Я просто хотел рассмотреть вопрос всесторонне. В делах я всегда так поступаю. Семь раз отмерь, один раз отрежь.

– Я сыт по горло, – повторил Хуан. – Я уступил вам свою постель. Я хочу от вас избавиться.

Ван Брант сказал:

– Между прочим, сломался-то ваш автобус. Вина не наша.

Хуан ответил ровным голосом:

– А больше всего, кажется, я хочу избавиться от вас.

– Не забывайтесь, – ответил Ван Брант. – Учтите, что вы водитель общественного транспорта и вам выданы права. После этого происшествия не так трудно будет их отобрать.

У Хуана вдруг пропала злость. Он захохотал:

– Вот обрадовали так обрадовали. Навсегда избавлюсь от таких, как вы, – и уж тогда я найду, куда засунуть эти права, свернувши в трубочку и обвязавши колючей проволокой.

Камилла громко рассмеялась, а Эрнест Хортон радостно хихикнул.

– Это надо запомнить, – сказал он, – ей-богу. Послушайте, мистер Чикой. Эти двое желают разговаривать. Остальные хотят ехать. Мы рискнем. Проведите-ка вы черту, и кто перейдет за нее – едет, прочие остаются здесь. Так будет вернее.

Милдред сказала:

– Мистер Чикой, я хочу ехать.

– Ладно, – сказал Хуан. – Вот большая щель в полу. Кто не хочет, чтобы я ехал по старой дороге, перейдите на ту сторону, к овощам.

Никто не двинулся. Хуан внимательно взглянул каждому в лицо.

– Это незаконно, – сказал Ван Брант. – Суд этого не примет.

– Чего не примет?

– Того, что вы делаете.

– До суда пока не дошло.

– Может дойти, – сказал Ван Брант.

– А вас, если и захотите, не возьму, – сказал Хуан.