Забудь меня (СИ)

— Этот скот ее о третьем ребенке просил. Они осознанно не предохранялись. Плоду уже шесть недель. Она только узнала, и бьется в истерике. Видно, что не хочет аборт делать, но говорит, что троих сама не вытянет. А мне надо как можно скорее лечение ей назначать. Я хотела спросить — есть шанс, что, если ему рассказать, он попросит прощения, а она простит? А то ведь всякое бывает, щас сделает в горячах, а потом простит его, сойдутся опять и она всю жизнь сожалеть будет.

— Я щас!

Я, не помня себя, выбежала в туалет для персонала и набрала сына.

— За отцом я заеду, не переживай. И да, ничего ему не скажу! Не бойся, — выдал он, едва взяв трубку.

— Сынок! У тебя точно ничего с ней не было, до их расставания?

— МаааМааа! — прорычал сын, подобно разъярённому медведю.

— Просто ответь, как есть! Прошу!

— Уже ответил! Если это все, что тебе волнует, то я чертовски занят. Теперь и всегда!

— Ты действительно, твердо намерен добиваться ее и жить с ней, посерьезному? Не в блажь она тебе?

— Нет, не в блажь! Я все уже сказал мам! Повторять не буду!

— А ты готов ее принять, с еще одним ребенком, от собственного отца?

— Она мне ничего не говорила….

— Я говорю… У тебя есть полчаса, чтобы вернуться сюда и убедить ее не делать аборт.

Глава 46

Прийти в себя после истерики и успокоительного, и увидеть Кирилла то еще удовольствие я вам скажу.

Сразу неудержимо захотелось плакать, прижаться к нему, просить помощи, защиты. Просить некогда меня не оставлять. И он, наверное, с радостью меня всем этим обеспечит. Вот только цена у его защиты, будет дорогая. Слишком дорогая для меня.

— Что ты здесь делаешь? Сюда не…

Я попыталась присесть, и меня снова одолел кашель.

— Нельзя.

— Мне можно.

— Ты что бессмертный?

— Нет. Но в ближайшее время, не умру точно. И никто не умрет.

Я ошалело уставилась на Кирилла. Откуда он знает? Кто ему сказал?! А Главное — зачем??

— Ты ведь сама не хочешь этого. Так и не делай того, за что никогда себя не простишь! Даже если ты действительно не хочешь больше видеть меня, пусть так. Я это принимаю. Больше и не увидишь. Обещаю, но своей поддержкой, я вас не оставлю! Вы ни в чем не будете нуждаться.

— Это не твой ребенок.

— Это не мой сын, но мой брат. Велика ли разница?

— Огромна.

— Да нет же! В нем моя кровь! Он часть моего рода. Он на меня похожим будет.

Слова Кирилла просто разрывали душу в клочья. Именно это, я так мечтала бы услышать при чуть ином раскладе событий! Например, если бы Кирилл не был моим сыном моего мужа, а был просто моим знакомым. Да только откуда ему взяться, если я почти не выходила из дома, все эти десять лет.

Я нарочно закашлялась, чтобы списать катящиеся из глаз слезы, на кашель.

— Ты же зачинала его осознанно, значит, уже его любишь! Не предавай эту любовь! Не становись убийцей собственного ребенка! не простишь ведь себя никогда. Я рядом, Марин. Рядом ни смотря, ни на что и даже вопреки твоим безрассудным желаниям и глупым страхам. Отныне и навсегда.

Кирилл вышел, а я обессиленная упала на подушку.

Я прекрасно понимала, что ребенок ему нужен только для того, чтобы иметь официальный повод каждый день меня навешать в беременности и после родов, а учитывая то, как реагирует на него мое тело, долго держать оборону, я не смогу и получается, что наступлю на те же самые грабли.

Но я очень не хотела лишать жизни это маленькое существо, уже жившее внутри, меня. Он не виноват, что его отец оказался подонком. Мишу ведь могла и просто машина сбить в любой момент. Он мог умереть от инфаркта, или рака в любое время, и мы бы так же остались бы без его поддержки. Не сдала бы же я его в приют, в этом случае. Скорее всего, так же была бы вынуждена принимать помощь родственников. Того же Кирилла. Я мать, и я просто обязана сделать все, чтобы спасти крошку. Если он пришел ко мне. Значит, он на меня рассчитывает, а я за него отвечаю. Третьего, не дано.

Самое удивительное то, что сказать Кириллу обо всем этом, могла лишь Ирина, узнав от коллег. Хотела оттолкнуть этой новостью от меня сына? Забавно, но получилось все наоборот, похоже. Наверняка, уже и Михаил все знает с ее уст.

Скрывать от него беременность, я и не собиралась, да и при всем желание, не получится. Но, между нами, это ничего не изменит.

В палату вошла все та же докторша. Подошла ко мне, положила руку на лоб.

— Ну, что приняла решение? Звонить в гинекологию?

— Не надо.

— Замечательно. Сейчас на ингаляцию пойдем. Будем дышать исключительно полезными маслами.

Женщина, судя по голосу, довольно улыбалась.

Улыбнулась и я. Ни смотря, ни на что, решение сохранить ребенку жизнь, принесло мне счастье и покой. И я была уверена, что как бы тяжело мне не было. Сожалеть о нем я не буду.

Михаил позвонил лишь к вечеру, спросил, как я себя чувствую? Не нужно ли мне чего и разрешения, чтобы дочки ночевали у него.

Возражений у меня не было. Я же обещала не мешать их общению. Больше он нечего не сказал. Значит, о беременности еще не знал. Ну и ладно. Как-нибудь потом скажу.