ЗАБЫТОЕ И ПРОЙДЕННОЕ МИМО (короткие рассказы и микроновеллы)

- Ты на себя был не похож, просто вылитый Волан Де Морт какой-то. Вы с ним подрались, он хватил тебя доской, ты растянулся на земле, потом вскочил, а сам шатаешься, едва на ногах держишься, бормочешь какие-то рифмованные слова. Потом выхватил нож и всадил в него в ту самую минуту, как он ударил тебя во второй раз, - и тут вы оба повалились и все это время лежали, как мертвые. Играл бы ты в квиддич почаще, а не пил - сроду бы ему тебя не одолеть. А сейчас посмотри на себя - пьянь и рвань, даже очки пропил за несколько медяков. Вспомни-ка, за что тебя выгнали из Хогвартса? А? Ну да не бойся, индеец Джо тебя не выдаст, я не какой-нибудь белый пройдоха...

Марк Твен. Из первых черновиков "Приключений Тома Сойера"

ПИАНИСТ

Пианист вышел на сцену и издевательски хихикнул, перелистав партитуру.

Деликатно переговаривавшаяся публика, блестя драгоценностями, недоуменно замерла, уставившись на него во все глаза.

Элегантно откинув назад длинные волосы, пианист подошел к стоящему посреди светового круга роялю "Беккер" и несколько раз постучал по крышке пальцем, вопросительно прислушиваясь. Потом снял фрак и повесил его на спинку стула. Криво улыбаясь, обошел вокруг рояля, поднял крышку, запустил руки внутрь и принялся, сопя, копаться в музыкальных внутренностях.

Публика безмолвствовала.

- Ага! - довольно сказал маэстро и достал откуда-то изнутри початую бутылку с прозрачной жидкостью. Откупорил пробку, принюхался и поморщился. По залу разнесся резкий запах керосина. В тишине кто-то судорожно не то рассмеялся, не то всхлипнул. Пианист выразительно посмотрел за кулисы и махнул рукой. Фигура в черном вынесла ведро и небольшой мешок, поклонилась оторопевшей публике и вновь исчезла в темноте.

Маэстро развязал мешок и высыпал его содержимое - древесный уголь - прямо в рояль. Поднялось облако черной пыли. Он чихнул, сосредоточенно помахал ладонью, вытер руки о белоснежную манишку и принялся брызгать на угли керосином из бутылки.

- Боже мой! - выкрикнул кто-то на галерке. Но публика сидела, точно завороженная и только тихо дышала в такт.

- Пора, - задумчиво сказал пианист. Чиркнул спичкой и бросил ее в рояль.

Пламя, взметнувшееся вверх, было хорошим - ровным и сильным. Некоторое время маэстро отрешенно глядел на языки огня.

Потом наклонился к ведру и стал меланхолично нанизывать мясо на шампуры.

КАЗАЛОСЬ

Вечерело.

Потом привычно смеркалось.

За окном смерзался в ледяной ком бесконечный промышленный пейзаж. Сонм ангелов сварливо умещался на острие иглы - причем, некоторые еще ухитрялись там танцевать. Птицы, улетевшие на юг, удивленно возвращались с востока, сдав в аренду внутренний компас. Черепаха, несущая на себе земную твердь, ушла в отпуск, оставив вместо себя слонов, которые не справлялись. Всем был вынесен строгий выговор.

Казалось, что все как-то не так.

Казалось, что это казалось.

Но оказалось, что и это лишь казалось.

Поэтому конец света никого не удивил, оставшись лишь эпизодом между раздачей сухих пайков и купанием красного коня. Впрочем, когда красного коня хорошенько отмыли, он оказался бледным, а всадник на нем - и того хуже. Никто не успел испугаться, как все уже закончилось, и лев обреченно отправился возлежать рядом с недовольным ягненком. Ключи от рая были перекованы на мечи, мечи переплавлены на орала, а потом их потеряли. В долине Армагеддон, несмотря на протесты высшего командования, шло незапланированное братание противостоящих армий, закончившееся дискотекой и игрой в фанты на раздевание.

На второй день кто-то сказал: да будет уже, в конце концов, свет. Но света не было, поэтому вечеринка состоялась в ненадежном сиянии ядерных взрывов, отчего у некоторых гостей заболели глаза и отказали часы. Все посовещались, и решили, что света не надо, и чтобы было пусто и пустынно.

Тогда стала тьма, разверзлись хляби небесные, и все открыли зонтики.

Потом стала мера пшеницы за динарий, и чаша воды - за динарий. Но так как никто не знал отношение динария к курсу евро, все раздавали бесплатно. Тем временем верблюды беспрепятственно проходили сквозь игольное ушко, а когда спохватились, ни одного уже не осталось.

На главной площади жонглировали яблоками и предсказывали судьбу по билетам на "Титаник". Судьба всем доставалась одинаковая, и Каин раскричался, что уже устал убивать Авеля и давно пора механизировать процесс. Пока его успокаивали, прошла одна секунда Брахмы, смысла окончательно не стало ни в чем, а правила игры в крикет позабылись сами собой.

Потом надо всем этим пошел густой снег. И стало совершенно непонятно, как пройти в библиотеку.

О ЛИТЕРАТУРЕ

Литература для меня - это странность.

Это некий запутанный обряд - ритуал экзорцизма, изгнания внутренних демонов. С тем, чтобы взять потом каждого из этих демонов и препарировать его, и прибить ему перепончатые крылья гвоздями к стене, вывесить, добавить в коллекцию.

А если нет - тогда эти демоны съедят меня.

Литература - это страх.