Забытые пьесы 1920-1930-х годов

ВАСИЛИЙ. Ох и тошно же вас, ребята слушать. (Терехину.) Ты вот кричишь о рабочих, а у рабочих ты за эти годы бывал? Ты вот пойди к ним и скажи: «Ребята, давай бросим все, что за это время сколачивали, пойдем снова воевать». Да тебя так болтом шваркнут, что не уйдешь. Фронтовик! Раскис, как баба: «Пью»… Среди бутылок храбрость показываешь. А ты, храбрец, поезжай в деревню! Да против кулаков новую деревню строй, да селькором сделайся!^{180} Это тебе не фронт? Нэпман, говоришь, прет? Это тебе не фронт? А когда партия затрубила: режим экономии, сокращай расходы, береги деньги — это не боевой призыв? Выходит, мы только рубкой сильны. На выдержку нас не хватит. Слякоть-то нытье это ваше, слякоть! А за такие стихи, как у тебя, Лёнов, морду надо бить!

ПРЫЩ. Позвольте! Это не доказательство…

ВАСИЛИЙ. А ты, зануда, молчи, а то я тебе такие доказательства представлю, на фронт не надо будет ехать.

Смех.

ФЕДОР. А я вот что скажу, ребята: я на очередном собрании Терехина буду отводить. Ему в бюро не место. А то, что он с семнадцатого года, так это…

ТЕРЕХИН. Ты отводить будешь? Ты? Кишка тонка! Я знаю, тебе, карьеристику, давно в бюро хочется.

ФЕДОР. Я карьерист?!

ЛЮТИКОВ. Бросьте, ребята!

ФЕДОР.

Ну, этого я так не оставлю!

ВОЗНЕСЕНСКИЙ. Оставьте, ребята! Ну, можно ли так?

ТЕРЕХИН. Всякая мразь меня будет учить! Где ты был, когда я подпольные кружки организовывал? Ты на папенькины деньги в гимназиях обучался, а меня в участках били. Сволочь!

Дергается. С ним что-то вроде припадка. Стонет.

БЕСЕДА. Ну, что ты, Костя! Возьмите его, ребята! Пойдем.

Уводят ТЕРЕХИНА.

ПЕТР. Зачем ты довел его?.. Знаешь прекрасно, парень истрепанный…

ВАСИЛИЙ. Знаем, какой он истрепанный! А тебе я скажу, Петька: в этой компании быть не стоит.

ПЕТР. Ну, это позволь мне самому думать, Вася.

ВАСИЛИЙ.

Думай, думай, только противно мне это.

ПЕТР. Противно — не смотри.

ПЕТР уходит. ВАСИЛИЙ и ФЕДОР остаются одни.

ВАСИЛИЙ. Правда отводить будешь?

ФЕДОР. Обязательно.

ВАСИЛИЙ. Я поддержу. Ну, пойду читать. Вечером зайди. Пойдем пошляться.

ФЕДОР. Зайду.

Ходит один.

ТЕРЕХИН (входит в дверь, подходит к Федору).

Слушай, ты это дело брось. Я ведь знаю.

ФЕДОР. Что знаешь?

ТЕРЕХИН. Да вот почему ты цепляешь меня всегда, почему отводить хочешь, почему обо мне всякие сплетни плетешь. Нинка моя тебе по вкусу пришлась. Шляешься с ней, отбить хочешь. Попросту говорю, по-рабочему, без фокусов. Смотри, Федор! Рожу разобью — мать не узнает!

Уходит. ФЕДОР молча смотрит ему вслед.

Занавес.

Эпизод третий

«ХОЧЕТСЯ ВЫТЬ!»

Столовка Дома писателей. За столиком сидят литераторы и писательницы, поэты и поэтессы, гости со стороны. Оживленно. Временами прорывается смех. За сценой, то усиливаясь, то ослабевая, слышится фокстрот — в соседнем зале танцуют. Иногда на сцену оттуда выскальзывают пары. За столиком в углу группа студентов: ЛЁНОВ, ЛИЗА, ПРЫЩ, ПЕТР. За столиком посередине: ПАНФИЛОВ, ЗОТОВ и ЗАВЬЯЛОВ.

Сцена у стола студентов.

ЛИЗА. Что же вашего Терехина нету?

ПРЫЩ.

Да что тебе не терпится? Сиди, смотри и слушай, не в пивнушке сидишь: Парнас — цвет культуры вокруг. Вот видишь — это писатель Зотов. А рядом — Завьялов, поэт. Помнишь, у него:

Женщина, телом своимТоргуй с публичного торга…

Неоклассик. А это вот — Мариетта Оссиз, она с самим Трубниковым живет. Это вот Лидочка Юм, она на конкурсе поэтов первую премию получила, а потом оказалось, что стихи-то пушкинские! Скандал! А вон там, видишь, вон, где из-за бутылок никого не видно, — это группа «Плевок». Талантливейшие ребята — пьют… А вон, видишь, с бородой — этого я не знаю. Одним словом, Лизанька, ты в центре культуры, как сказал поэт…

Слышен шум, ругань, выкрики. Чей-то пьяный голос, неистово возвышаясь, покрывает все остальные голоса.

ЛИЗА. Что это?

ЛЁНОВ. Да пьяный кто-то пришел, не пускают.

ЛИЗА. А пьяных не пускают?

ЛЁНОВ. Нет, тут можно пить, а приходить пьяным нельзя.

ЛИЗА. Значит, Прыщ, это все настоящие писатели?

ПРЫЩ. Как тебе сказать… Не вполне… Дело, видишь ли, в том, что настоящие тут часов до десяти — одиннадцати сидят. А потом вот эти приходят. Эти, конечно, тоже настоящие, только…

ЛИЗА. Что только?