Забытые письма

Хестер бессмысленно переходила из комнаты в комнату, открывала и закрывала двери, остервенело стирала пылинки – изо всех сил старалась ни секунды не оставаться без дела, словно в этом теперь был смысл ее дней. В ушах звенели слова доктора Мака.

– Конечно, с молодым человеком отныне все будет хорошо, он в надежном месте, где вокруг него нет таких соблазнов. Горячие ванны, правильный режим сна, умеренная физическая нагрузка быстро приведут его в норму. Безусловно, досаднее всего, леди Хестер, что ему позволили дойти до такого состояния. Лечиться от зависимости всегда непросто, но ничего, он молод и настроен решительно. Я вот только не могу взять в толк, где же он нашел эти все препараты. У меня нет привычки прописывать пациентам что-то подобное. Впрочем, полагаю, многие аптеки не гнушаются бесконтрольной продажей таких медикаментов. Вы ничего не замечали, ему что-то приносили домой?

– А кого спрашивает нынешняя молодежь? – пожав плечами, ответила леди Хестер, избегая прямого взгляда.

– И еще я никак не пойму, отчего же капитан Гай все еще здесь, а все называют его мастером Энгусом… Это очень его встревожило. Мне даже пришлось проверить, есть ли шрам у него на лбу, чтобы убедиться в правдивости его слов. Где Энгус? Как он себя чувствует?

– Спасибо, ничего. Последнее письмо от него было из Лондона, – солгала Хестер.

– Рад слышать. А то я уж было подумал, он устроил нам всем какой-нибудь глупый розыгрыш. Если бы моя догадка подтвердилась, я должен был бы сообщить властям то, что мне известно о его состоянии.

– Не сомневаюсь, вы выполнили бы свой долг. Но довольно об этих нелепых предположениях. Энгус в Лондоне, в полной безопасности. Гай в лечебнице. У вас есть его адрес? – Она еще отчаянно надеялась все исправить.

– Ну что вы, ваша светлость… А как же врачебная тайна, конфиденциальность? Это, знаете ли… – Доктор Макензи многозначительно кашлянул. – У меня нет полномочий раскрывать кому-либо его местопребывание без его на то согласия.

– Оставьте, я его мать! – вспылила Хестер.

Мужчина помолчал, буравя ее взглядом поверх очков.

– Гхм… Я помню об этом. И все-таки… не могу не задаваться вопросом, какую роль во всей этой темной истории сыграли вы, ваша светлость…

– Да как вы смеете! Подозревать, будто я могла…

– Что вы, что вы… конечно, нет… – торопливо перебил он ее. – Разве мать поступит так с родными-то сыновьями? Нет, немыслимо. В том и загадка. – У дверей он остановился. – Вы знаете, в Совертуэйте мой коллега открывает медицинскую практику, ищет клиентов. Возможно, в сложившихся обстоятельствах вы предпочли бы впредь обращаться за консультациями к нему. Он будет рад вашему покровительству.

Ах ты, жалкий шотландский выскочка! Какая наглость, отказать ей в услугах, словно она обычная простолюдинка. Ему все известно… Он догадался, какую постыдную тайну она скрывает…

И с этим тебе придется жить до конца твоих дней.

Что ж, хотя бы Энгус не ведает, какое унижение она переживает по его милости. Он слишком увлечен своей ослепившей его мечтой. Но, быть может, они еще будут гордиться им. Кто знает, вдруг это его минута славы? Если цепляться за этот осколок утешения, становилось чуть легче.

Ей никого не хотелось видеть, целыми днями она возилась в саду. Спина ныла, пальцы немели, но она продолжала полоть и рыхлить грядки. За высокими стенами сада она укрыта от чужих глаз. От Гая писем можно не ждать. Он не хочет с ней знаться.

Здесь, спрятавшись за вечнозелеными кустарниками, она могла дать волю слезам, оплакать свои ошибки, свой глупый обман. Кроме себя самой винить некого. И все-таки жена полковника знала: тактическое отступление – это еще не проигранное сражение… нет, пока еще нет. Если бы только она могла повернуть время вспять!.. Боже, как же теперь ей исправить все?

Если бы. Если бы я знала тогда, что происходит! Но Ватерлоо-хаус жил в своем королевстве, отделенный высокой стеной из камня и внушительными воротами. Никто не мог прийти туда без приглашения. Поговаривали, что в последовавшие месяцы леди Хестер стала немного странной. Сидела, запершись в глухом одиночестве, совершенно отдалившись от деревенской жизни. Никто не знал доподлинно, что происходит в поместье. Говорили только, что мастер Энгус уехал на терапию в какую-то из лечебниц, а капитан Гай, полностью поправив здоровье, вернулся на фронт.