«Дорогие мама и папа.
Надеюсь, вы уже получили новости обо мне. Мне приходится вас покинуть. Простите меня за те неприятности, которые я вам доставляю. Рука дрожит, но приходится писать «прощайте».
Завтра я предстану перед расстрельной командой. Понимаете, я совершил серьезный проступок, очень неправильный. Меня спровоцировали, но мои действия не могли не повлечь серьезного наказания.
Я не один, преподобный сегодня со мной. Я бы хотел, чтобы вы написали ему что-то в ответ, он был очень добр ко мне. Все свои пожитки я оставляю вам. Передайте Сельме мои самые лучшие пожелания на будущее и мою половину наследства. Пожалуйста, не рассказывайте ей, что я сделал. Мне так жаль, что я невольно привел позор к нашему очагу.
Если бы только ее капитан выступил в мою защиту, все могло бы быть иначе. Но все было против меня. Значит, такова воля Божия, я должен уйти.
Ну, вот и все, что я могу рассказать бумаге. Я никогда не умел ловко складывать слова.
Да благословит и защитит вас Господь.
Скомкав листок, Эсси прижала ко рту кулак, пытаясь сдержать рвущийся из нее крик. Что это значит? Тяжкое бремя страшной новости взбурлило в ней, и она кинулась к раковине с приступом рвоты. В этот момент в дом вошел Эйса.
Он непонимающе смотрел на ее посеревшее лицо.
– Ну, что стряслось? – угрюмо, как всегда, спросил он.
Эсси показала ему письмо.
– Прочти, прочти их оба, но только ни слова Сельме. Что же такое там произошло?! Что совершил он, чтоб заслужить такое? И при чем тут капитан Гай?
Хестер прочла некролог в газете и вздрогнула; еще один деревенский паренек погиб, но на деле все было совсем не так, как описано здесь. Вот оно, лежит у нее на коленях – письмо, в котором дается совсем иная версия событий, и эта версия ее мучает. Но она постарается, чтобы больше ни одна живая душа никогда не увидела этого письма, не позволит она трепать честь семьи.