Забытый князь

В город они въезжали поздним вечером. На одном из перекрёстков Алберда остановил коня.

— Ну, мне сюды, — и показал налево, — а те сюды…

Перед расставанием они обнялись и разъехались.

Ворота его хором были ещё не заперты. А двор был пуст. Василий никого не стал звать, спрыгнул с лошади и отвёл её на конюшню. Сам проследовал по проходу до поварни. Когда он вошёл туда, повариха, что-то резавшая ножом, увидев княжича, испугалась так, что нож выпал из её рук и вонзился в пол. Василий поднял его, положил на стол и попросил, чтобы его покормили.

— Да-да, щас, — пугливо ответила женщина и принялась собирать на стол. Появились блины, пироги, каша. Василий, разделавшись с едой, выпил ещё холодного молока и пошёл к себе. Сев на лежак, он стащил ногами чувяки и рухнул на постель. Проспал княжич почти двое суток.

Всё это время, с утра до поздней ночи, у дверей толкался Кошка. Ему было, что сообщить княжичу. Пришла весточка из Москвы. А разбудило Василия громкое лошадиное ржание. То жеребец обхаживал кобылу и пел ей свои лошадиные серенады. Василий вскочил в испуге. «Неуж их нашли татары?» Он быстро, словно ожидая нападения, крутанул головой. И не мог понять: где он? «Какое-то помещение. А мы должны быть в степу. А где Алберда?» Потом до его сознания дошло, что он с Албердой расстался на перекрёстке, и каждый поехал к себе. «К себе? — Василий провёл глазами по опочивальне. — О, господи! Да это ж его…» И он чувствовал такой прилив сил, какого раньше не испытывал. И… внезапно проснулся у него страшный аппетит.

— Эй! — громко крикнул он. — Есть хто-нибудь?

— Есть, княжич, — раздался за дверью знакомый радостный голос.

— А, боярин? — проговорил он. — Вели мня накормить. — И добавил шутливо: — А-то тя проглочу.

— Бегу… княжич!

Пока собирали на стол, княжич взял первого попавшегося служку и повёл за собой во двор. Подойдя к колодцу, он велел набрать шайку воды и облить его с ног до головы.

В едальню он вошёл, расчёсывая пятерней свои мокрые волосы, с улыбающимся свежим лицом. Боярин, видно было по столу, постарался.

— Садись со мной, Фёдор Андреевич, — княжич назвал его по имени и отчеству впервые за всё время пребывания на чужой земле.

Видать, хоть малым, но угодил. Василий налил из кувшина, стенки которого покрылись водяными каплями, большой бокал студёной колодезной воды и без отрыва выпил.

— Ух! — когда кончил питие, выдохнул он.

Затем, обводя глазами стол, увидел зажаренного гуся. Он взял его, разодрал пополам и принялся уминать одну из половинок. Боярин, посмотрев на Василия, положил себе жаренного в сметане, поковырялся в каше. Есть ему не хотелось. Он поглядывал на княжича, выбирая время, когда можно будет прочитать послание великого московского князя. Оно хранилось у него на груди. Посчитав, что момент удобен, он обратился к княжичу:

— Вели, княжич, прочесть те послание, чё прибыло из Москвы, — и сунул руку за пазуху.

Он осторожно достал послание, разгладил на столе рукой и стал читать, отставив подальше от глаз:

— «По божьей воле и по нашей любви, божьею милостью, се яз князь великий Димитрий Иоаннович, московский и новгородский, и ростовский, и суздальский, и… иных, пишу тебе, сын мой Василий, и большим боярам Фёдору Кошке, да Ивану Квашне, да боярам Всеволож Димитрию, да Андрею Серкизовичу. С чевой-то хан потребовал с тебя, Василий, такую деньгу? Их в княжестве пока нету. Хан забрал нашу казну, пограбил и пожёг многие города, народ голодует. Каждую копейку отдаём ему. Пущай скорее строются. А иначе потянут по другим княжествам. Потерпи, сынок, Богом тебя заклинаю. А деньгу буду собирать и за тебя отдам. Дай срок. Кланяются тебе твоя матушка и братцы».

Княжич слушал, а лицо его суровело.

— Так. — Он отодвинул еду.

Ничего не сказав, поднялся и пошёл. Кошка посмотрел ему вслед, пожал плечами, сложил княжеское послание и пошёл за Василием. Но того уже не было в проходе. «Куды так быстро убёг?» — подумал Кошка и вернулся к себе.

А Василий направился к другу. Сообщение о том, что задерживается его выкуп, не сильно расстроило княжича. Он понимал, что ему, если что-то не предпринять, придётся жить здесь долго.

Влетев в алберданский шатёр, Василий застал там только старика. Потеревшись с ним щека о щёку, он спросил, где его «сынок».

— Моя не знат. Она собрался, обняла мня и сказала, сто сколо велнётся.

Не было молодого Алберды и в последующие дни. Он как сквозь землю провалился. Вот подошло и воскресенье. Василию очень хотелось показать приобретённое у лезгин умение. Княжич надеялся до последнего, что друг придёт на кулачный бой. Не хотелось верить, что его не будет. Борьба закончилась. Победил татарин. Подошла очередь кулачного боя. По тем голосам, что раздавались из толпы, многие надеялись на появление Алберды.