Загадка Чудского озера

— Говорили старики, что с этого острова деды ихние выселились. Теперь об этом только в названиях деревень память осталась. Вот, к примеру, деревня Таборы откуда свое название ведет? Выселились, значит, на берег и стали там табором, а когда обстроились, так за деревней название Таборы и осталось. А другие подались дальше — за мох. Вот и стала деревня называться Замошье. А еще, говорят, высадились на берег, да тут и осели. «Теперича строиться здесь будем», — заявили. Ну, потом это слово «теперича» переделали в Тетерицу — такая деревня тут была, да в войну немец ее спалил. Нет ее сейчас. Вот и Самолва тогда же возникла. Самовольно, значит, выселились туда… Но некоторые говорят, что очень рыбное это место было. Сама рыба ловилась. Оттого и речка теперь Самоловка зовется и деревня по ней — Самолва.

— Много, видно, народу жило на Городце, если, переселяясь с него, несколько деревень основали, — заметил Раппопорт.

— А ведь Городецкий остров тоже свои названия имеет, — сказал Алексей Леонтьевич Салов. — Вот, к примеру, перед нами сейчас Восточный наволок, а рядом место — Муры называется. А самый восточный конец острова Липовец зовется…

— А здесь остров промоем на две части делится, — добавил Павел Никитич Яхнов, работавший раньше бакенщиком. — Ров тут раньше был или ручей.

— Это, Павел Никитич, не то. Это теперешнее. Пройдет время, промой этот проливом станет, и будет не один, а два острова. Вон как разделились на Озолице-то Станок и Лежница…

Катер шел вдоль южного берега острова.

— Вот тут, за промоем, средняя часть острова, Городец называется, — продолжал Алексей Леонтьевич, — а за ним Паствище начинается…

— Верно, Пастбище? — переспросил Павел Александрович.

— Нет, Паствище зовется. Ну а дальше, там вот, — показал он на западную, поросшую густым ивняком оконечность острова, — Выгонец.

— А про Северный наволок-то ничего не сказал, — проговорил Павел Никитич.

— Это огорок-то? Так то на другом берегу, — возразил Салов. — Да к тому же по-разному называют. Кто наволоком, а кто огорком.

Слушаешь стариков и удивляешься: до чего же обжитой был этот остров, если даже на этом полузатопленном кусочке его и поныне существует так много разных названий!

Катер стал приближаться к Вороньему острову.

— Вот и про этот остров старики рассказывали, — задумчиво, как бы уйдя в глубь далеких воспоминаний, проговорил Федор Николаевич. — Рыбачили мы здесь с дедом моим. Вот дед-то и говорит мне: «А ты знаешь, на каком месте мы сейчас находимся? Тут, — говорит, — под водой Вороний Камень схоронен». И показал он мне место на Больших Воротах, где лежит Вороний Камень. Теперь на этом месте веха поставлена. Вон она, над водой виднеется.

Всем присутствующим веха была хорошо знакома. На этом месте захватил участников экспедиции пронесшийся над озером смерч. Здесь же были найдены на дне остатки какого-то сооружения.

— Так вот что говорил мой дед про Вороний Камень, — продолжал свой рассказ Романов. — Есть на бурном на Чудском озере Вороний остров, а у того острова Вороний Камень лежит. Высок, говорят, был он, Камень-то этот. С этого Камня с Вороньего Александр Невский своим войскам команду подавал. Проходили, одначе, годы. Размывали озерные волны Вороний Камень, и он медленно стал опускаться на покой в воду. Так и лежит он там поныне. Только по-прежнему, как и встарь, стоит он на страже родной земли нашей. Не раз пытались в старину вороги переправиться через озеро и напасть на порубежные псковские земли. Поднимался тогда со дна озера великан — Вороний Камень, сдвигались острова, и гибли раздавленные между ними враги.

Федор Николаевич замолк. На палубе воцарилось долгое молчание.

— А что, действительно в Больших Воротах лежит большой валун? — первым нарушил молчание Раппопорт.

— Огорок там, — ответил Яхнов.

— Там, говорят, громадная платá гранитная лежит, — вступил в разговор и Салов.

«Платá». Как будто это кем-то уже упоминалось. Но когда и кем?

Тут вспомнился попутчик с «Иоалы», рассказывавшей о кладах. Он же говорил о гранитной плате у острова Вороньего и даже называл ее Вороньим Камнем… Предания часто страдают большими неточностями, а подчас народная фантазия вносит в них и совсем фантастические детали. Но сегодня опять рассказывают о Вороньем Камне в Больших Воротах. Странно… И все-таки вряд ли он лежит там на дне.

Горячим сторонником рассказанной Романовым легенды оказался Иосиф Андреевич Кривенко. Коренной житель Псковщины и моряк, он считал вполне возможным то, что казалось другим неправдоподобным.

— И название-то свое остров Вороний получил оттого, что тут Камень Вороний стоял, — поддержала его Таня Тюлина, которой тоже очень хотелось, чтобы предание подтвердилось.

Вечером Тюлина и Кривенко пришли к Саловым.