Загадка «снежного человека». Современное состояние вопроса о реликтовых гоминоидах

Ноги «дикого человека», как говорили очевидцы, сплошь покрыты шерстью, за исключением голых подошв и мозолистых образований на коленях. Они отмечали и сходство ступни «дикого человека» с человеческой, и отличия: несообразную ширину, широко расставленные пальцы. Для наглядности рассказчик, положив ладонь на землю, подгибал две концевых фаланги у четырех пальцев и раздвигал основные фаланги, насколько это было возможно; большой палец прижимал сбоку, но конец его отводил в сторону. В этом случае расстояние между концом большого пальца и отведенным мизинцем приблизительно равнялось четверти. На вопрос, какова длина ступни, рассказчик прибавлял назад длину ладони. Два очевидца на своей голой ноге весьма детально показывали особенности ноги «дикого человека»: большой палец заметно массивное остальных, короче и отводится в сторону. Иными словами, если на верхних конечностях противопоставление большого пальца меньше, то на нижних — больше, чем у человека. В. А. Хахлов полагает, что главную роль при передвижении «дикого человека» играют три средних пальца. Ногти на ногах, как и на руках, выглядят узкими, длинными и выпуклыми, что и создает впечатление когтей, загнутых на конце.

Общее строение тела «дикого человека» по впечатлению, оставшемуся у В. А. Хахлова от рассказов очевидцев, характеризуется не полной вертикальностью. Оно как будто наклонено вперед. Впрочем, надо оговориться, что и в этом пункте допустимо предполагать существенную ошибку В. А. Хахлова, связанную с его субъективной установкой на расширение морфологической дистанции между этим человекоподобным животным и человеком. Никаких показаний очевидцев в пользу указанного представления В. А. Хахлов не сообщает. Он приводит лишь сведения о толстой шее, наклоненной вперед, вследствие чего голова этого существа втянута в плечи; она расположена так, как у человека смотрящего вверх, и производит впечатление, будто он готов броситься на кого-то, как борец, который приготовился к схватке. Плечи сдвинуты вперед, что создает сутулость, на которую не раз указывали очевидцы, а руки оказываются висящими не по швам, а немного спереди. Фигуру «дикого человека» В. А. Хахлов характеризует относительной длиннорукостью и коротконогостью.

В целом, думается, автор создал несколько искусственный образ «ксы-гыик» почти из одних подчеркнутых признаков, отличающих это существо от человека, недостаточно отразив указания своих осведомителей на черты сходства. Однако сравнительно-анатомические исследования и реконструкции В. А. Хахлова являются в общем в высшей степени важной ступенью науки.

В. А. Хахлов собрал у казахов и еще множество ценных сведений о «ксы-гыик». Цвет его шерсти как у темных рыжевато-бурых верблюдов с примесью серого цвета, характер волоса — как у верблюженка. Однако, подчеркивает зоолог, речь шла во всех случаях о наблюдениях летней окраски, что не исключает значительного изменения как окраски, так и характера волоса в другие сезоны.

Много сведений было получено о местах встреч о этим существом: оказалось, его видели и у ледников в горах, и в песках или зарослях камышей в пустынях, и вблизи водоемов — озер и рек. По-видимому, говорит В. А. Хахлов, для него важно одно — безлюдность. Он спускается с гор в низины, когда люди перегоняют стада из низин в горы, и наоборот. Встречи живых особей и наблюдения следов показывают, что живет «ксы-гыик» и в одиночку, и более или менее постоянными парами, и парами с детенышами. Подавляющее большинство описанных встреч с «диким человеком» имело место не днем, а в сумерках, или в ночное время.

О его постоянных жилищах никто не упоминал, но временные логова обнаруживали в неглубоких пещерах, под нависающими камнями, в углублениях под густыми кустами, в нишах глинистых обрывов, в камышах. От этих логов исходит неприятный запах.

Как видно из рассказов казахов, продолжает В. А. Хахлов, помимо растительной пищи (корней, стеблей, ягод), значительную долю в питании «дикого человека» занимают животные: он ест некоторых беспозвоночных, уничтожает птенцов и яйца птиц, не пренебрегает амфибиями и рептилиями, но, пожалуй, особо важную часть его рациона составляют грызуны, которых, как в горах, так и в песках и в пустынях вполне достаточно, чтобы ему прокормиться. Приводит В. А. Хахлов и два рассказа о том, как «ксы-гыик» оставлял нетронутыми внутренности выпотрошенных им перед едой птенцов, горлицы, мелкого грызуна — песчанки.

Очень интересны и полученные В. А. Хахловым сведения о том, что с наступлением зимы «дикий человек» откочевывает все далее на юг, в сторону Тибета. Там, на юге, он и вообще якобы встречается теперь чаще, так как уходит в наиболее труднодоступные и ненаселенные места. Поэтому проф. Хахлов считает вероятным, что изучавшийся им тянь-шаньский «дикий человек» и ныне привлекший широкое внимание гималайский «снежным человек» — это одно и то же. Действительно, в этом уже немыслимо сомневаться.