Загадочная подсказка

– А как же Селена? – на удивление спокойным тоном спросила Иви. – Подумайте о том, как ваше самоубийство скажется на ней. Она наверняка поймет, что вы убили Эшли из-за того инцидента, и тогда, если покончите с собой… Ну, ее чувство вины лишь усугубится.

Казалось, этот комментарий заставил Наоми задуматься.

– Тогда ты должна объяснить ей, что она ни в чем не виновата, – сказала она Иви.

– И как мне это сделать? – Иви быстро посмотрела на дверь.

«Она кого-то ждет? – предположила я. – Попросила Тристана прийти на помощь?»

– Ты что-нибудь придумаешь, – заявила Наоми, направляя пистолет прямо в собственное сердце.

– Наоми, послушай меня. – Кэм сделал шаг к пожилой женщине, его руки были опущены по бокам. – Не надо никаких радикальных мер. Понимаю, ты считаешь, что все кончено и для тебя нет никакой надежды, но это неправда.

Наоми посмотрела на Кэма, ее светлые глаза сверкали, как бриллианты.

– Да что ты знаешь об отчаянии? Тебе всегда все доставалось легко. Да, помню, твоя мать умерла, когда ты был совсем маленьким, но у тебя были няни и воспитатели, которые с радостью расшаркивались перед тобой. Ты получил отличное образование, твоя фамилия обеспечила тебе место в высших слоях общества. Это поместье и, по сути, неограниченные возможности преподнесли тебе на блюдечке с голубой каемочкой. Что ты знаешь о трудностях и страданиях?

Кэм заметно напрягся, и все же, к моему удивлению, когда он заговорил снова, его голос оставался холодным и спокойным:

– Гораздо больше, чем ты думаешь. Да, у меня есть деньги и недвижимость. И как мне говорили – приятная внешность. Не говоря уже о том, что у меня всегда было хорошее здоровье. Вот только есть кое-что, о чем ты не знаешь. О чем неизвестно почти никому. – Он искоса взглянул на меня. – Часть известна Джейн, так что она может подтвердить, что я скажу правду.

– Какую правду? – В голосе Наоми послышалось недоверие.

– Правду о моей собственной борьбе. Как мне приходилось сражаться с тьмой и даже отчаянием, совсем как твоей внучке. Как и тебе самой, Наоми.

– Ты никогда не имел дело с таким предательством, не испытывал ярость, которую чувствовала я! – парировала Наоми, ее тон ранил, словно острый нож.

Кэм покачал головой.

– Испытывал, просто никому не рассказывал об этом. Дело в том, что несмотря на то, что думают остальные, Альберт Клю не был моим биологическим отцом. – Ханна пискнула, когда палец Наоми соскользнул со спускового крючка револьвера. – Я выяснил это лишь после его смерти. – Пальцы Кэма забарабанили по его бедру. – Он никогда не рассказывал мне правду. Что, и ты наверняка со мной согласишься, можно посчитать серьезным предательством. Хотя это многое объясняло. Например, почему он никогда не любил меня. Да, он позаботился о том, чтобы я никогда ни в чем не нуждался. Ни в чем, – повторил он, глядя прямо в глаза Наоми. – Я мог получить практический все, но был лишен главного – настоящей привязанности, а тем более любви.

– Я не знала, – пробормотала Ханна.

– Как и все остальные, – посмотрел на нее Кэм, а затем снова сосредоточился на Наоми. – Мой отчим позаботился об этом. А еще есть мой биологический отец, имени которого я не знаю. Если честно, я даже не могу выяснить, жив ли он. Я пытался найти его, но такое впечатление, что после смерти мамы он попросту исчез навсегда.

Посмотрев на Кэма и увидев его напряженное лицо, я поняла, что он изо всех сил борется с бушевавшими в нем эмоциями.

– И ты думаешь, эта грустная история тронет меня? – усмехнулась Наоми. – Прискорбно, что так случилось, но махинации Альберта вряд ли сравнятся с тем коварством, которое пережила Селена, а по совместительству и я.

– И ты снова ошибаешься. – Кэм придвинулся к Наоми еще на шаг ближе. – А если я скажу, что только вчера обнаружил доказательства того, что мой отчим сказал моему биологическому отцу, что я умер вскоре после мамы? Такой поступок тебя удовлетворит? Его можно счесть достаточно коварным?

Сжав кулаки, я проглотила ругательство. Даже если Кэм многим поделился со мной, он все равно утаил часть правды. А именно самую важную часть.

Наоми покачнулась. Когда у нее подогнулись колени, Кэм, не задумываясь, бросился к ней:

– Как недавно сказал мне один мудрый человек – мы все испытываем боль и страдаем. – Он положил свою руку на руку Наоми, сжимавшую пистолет.

Мы с Иви бросились вперед, встали по бокам от Наоми и поддержали ее, просунув руки ей под мышки, пока Кэм осторожно вынимал револьвер из ее пальцев.

Внезапно завыли сирены. Я посмотрела на Иви.

– Полиция?

Она кивнула:

– Я позвонила им перед тем, как войти в дом. Переживала, что может случиться что-то плохое. – Она взглянула на Ханну. – Уходите, если хотите избежать ареста.

– Я никуда не уйду. Мы ввязались в это вместе и вместе будем разбираться с последствиями. – Ханна прошла вперед и коснулась моего плеча. – Я разберусь, а тебе лучше позаботиться о Кэме.

Когда она подошла к Наоми и сменила меня, я перевела взгляд на стол, к которому, держа в руках оружие, направился Кэм. Он положил револьвер на стол, а затем рухнул в кресло.