Загадочный Шекспир

Однако же подобный подход к творчеству вовсе не указывает на отсутствие личных эмоций. Собственный жизненный опыт, конечно, влиял на шекспировские пьесы. Представить себе творческого человека, совершенно отстраненно пишущего строчку за строчкой, сложно. Каким бы «ремесленником» ни был драматург, он чувствовал и переживал так же как любой человек, если не сильнее. Напрямую Шекспир не обращался к своему горю в качестве источника вдохновения. Видимо, пьеса «Гамлет», ставившаяся на лондонской сцене ранее и являвшаяся основой для шекспировской версии, попалась на глаза драматургу случайно. Но тема не могла не всколыхнуть горестных воспоминаний. Имя сына, так сильно похожее на имя принца (а имена не просто похожи – они считались одинаковыми, вариантом одного и того же имени), никогда не забывалось Шекспиром. К тому же, у Гамнета осталась сестра-близнец. Даже редкие встречи с Джудит постоянно напоминали Шекспиру умершего сына.

Нет, драматург не думал, что его «Гамлет» не будет сходить с театральных подмостков, а актеры будут мечтать получить главную роль в этой пьесе. Он просто писал, просто выполнял очередную работу, наполняя ее собственными мыслями и чувствами, вспоминая, чувствуя перед сыном вину за упущенное время, за неспособность защитить и спасти. Устами Гамлета, действительно, говорят отец и сын. В некоторых местах – это взбалмошный, резкий молодой человек, не задумывающийся о последствиях своих поступков, жестоко ранящий близких ему людей, не имеющий большого жизненного опыта. В других – это мужчина, познавший боль, мучающийся и ищущий выход из ситуации, в которой оказался. Недаром играющие Гамлета актеры намного старше описанного Шекспиром молодого человека. Гениальный актер всегда сможет изобразить юношеский задор принца, при этом сумеет сыграть сложнейшие сцены, в которых герой явно говорит языком более опытного мужчины.

Каким ничтожным, плоским и тупымМне кажется весь свет в своих стремленьях!О мерзость! Как невыполотый сад,

Дай волю травам – зарастет бурьяном,С такой же безраздельностью весь мир

Заполонили грубые начала[81].

Личные воспоминания, возможно, навеяли Шекспиру и женский образ, образ утонувшей Офелии. Существуют свидетельства похожих инцидентов, произошедших неподалеку от Стратфорда, когда драматург оттуда еще не уехал. Детские воспоминания о рассказах взрослых обычно имеют определенную окраску, чем-то они напоминают сказки, услышанные в раннем возрасте. Самоубийство Офелии описано Шекспиром в ином стиле по сравнению с остальной пьесой и схоже со сказками, которые он создаст чуть позже.

«В настоящее время ученые считают, что душераздирающее описание Бардом смерти Офелии в «Гамлете» может быть основано на реальной семейной трагедии, которая произошла, когда драматург еще был ребенком. Изучение отчетов, составленных судебными следователями в 16 веке, обнаруживают «соблазняющую» связь между Шекспиром и маленькой девочкой, утонувшей в мельничном пруду, собирая цветы»[82]

.

Интересно, что кроме трагического события, Шекспира и девочку связывает одна и та же фамилия, и это позволяет биографам предположить некую уже родственную связь между ними. Произведения драматурга не только повторяют использованные до него сюжеты, но и содержат понятные его современникам события, речевые обороты и даже предметы (Шекспир внедряет в повествование исторически неверные конструкты, «заставляя» героев вести себя сообразно его эпохе, а не времени, когда происходит действие). Вполне вероятно, что предположения исследователей верны: гибель Офелии, так ярко и реалистично описанная Шекспиром, несет в себе отпечаток его детских воспоминаний.

Кроме утонувшей в 1569 году однофамилицы Шекспира, существует и другая девушка – Кэтрин Гамлет (да-да, ее фамилия точно совпадает с именем сына драматурга и именем принца датского), утонувшая в 1579 году. И здесь ученые высказывают похожую точку зрения: Шекспир был переполнен детскими воспоминаниями, на его глазах умирали одна за другой его сестры, а в родном городе происходили трагические события, в результате которых погибали люди. Совсем не использовать личные впечатления не удавалось: эмоции, переполняющие монологи героев пьес Шекспира, выплескивались на бумагу, а затем и на театральные подмостки.

* * *