Загадочный Шекспир

Вторым источником для Шекспира, не исключено, стала пьеса, появившаяся на английской сцене примерно в 1588 году. Литературоведы называют ее «Ur-Hamlet» или «Прото-Гамлет». Автор пьесы неизвестен, и порой ее даже приписывают перу Шекспира: якобы это был изначальный вариант произведения, которое он потом переписывал и дописывал. Предположение противоречивое, но почву под собой имеет. Первое упоминание о «Гамлете» встречается у Томаса Нэша, друга Роберта Грина. В 1589 году Нэш написал в предисловии к книге Грина: «Если вы будете умолять его (Грина), то он напишет вам целого «Гамлета», я бы сказал, кучу трагических монологов».

Учитывая неприязнь, питаемую Грином и компанией по отношению к Шекспиру, не исключено, что иронический тон приведенной цитаты вполне соответствует чувствам, которые испытывали «Университетские умы» к драматургу: мол, таких «Гамлетов» мы вам понапишем без проблем.

Позже о пьесе пишет в своем дневнике Филипп Хенслоу, владелец театра: «Гамлет» у него шел в 1594 году. А в 1596 году английский писатель и поэт Томас Лодж пишет о привидении, которое печально, как устрица, кричит на сцене: «Гамлет, отомсти!» Ирония, заложенная в этой фразе, навевает на мысль: а не о шекспировской ли пьесе тут опять идет речь? Отношения Томаса Лоджа и Шекспира вряд ли были простыми. Лодж дружил с представителями «Университетских умов», в то же время некоторые биографы считают его соавтором ранних пьес Шекспира. В любом случае обе фразы, и Томаса Нэша, и Томаса Лоджа, сходны по посылу и звучанию, что подтверждает высказанную теорию о принадлежности ранних вариантов Шекспиру. Тем более драматург сотрудничал с театром Хенслоу на раннем этапе своей карьеры в Лондоне. У владельца театра могла остаться рукопись первого варианта пьесы.

Печатался «Гамлет» два раза при жизни Шекспира, а затем в 1623 году в первом посмертном фолио. Прижизненные издания выходили соответственно в 1603 и 1604 годах. Все издания сильно отличаются друг от друга. Первое, полагают, было издано без разрешения автора. Его зарегистрировали в июле 1602 года и напечатали в следующем году в сокращенном виде с искаженным текстом. Если Шекспир не давал разрешения на публикацию, то в первом варианте издатель мог использовать ранний текст. А как известно, в таких случаях тексты пытались писать во время спектакля или их покупали у актеров, знавших свою роль и постаравшихся запомнить слова, которые произносили их коллеги по сцене.

Титульный лист подтверждает догадку: в издании 1603 года написано, что пьесу ставили неоднократно в Лондоне, Кембридже, Оксфорде и других местах. А в издании 1604 года отмечено: напечатана пьеса с добавлением нового текста, и она расширена практически до своего изначального объема согласно настоящей и выверенной рукописи. Таким образом, это не граф Оксфорд, вернувшись из Дании, срочно делился с читателем свежими впечатлениями, а Шекспир по доброй воле отдал пьесу в печать.

Каковой бы ни являлась связь сюжета пьесы со смертью сына Шекспира, произведение является редким примером пьесы, которую скорее следует читать, а не смотреть на сцене – слишком многое вложено в слова, а не в действие, в эмоции, а не в поступки. Несмотря на возможную историческую подоплеку, «Гамлет» недаром называют не хроникой, а трагедией.

«Не существует другой пьесы, которая бы так страдала от переноса ее на сцену. Самого Гамлета практически невозможно сыграть… Герой Гамлета весь соткан из вибрирующих строк… Он окутан собственными рассуждениями, он просто думает вслух. Не должно быть никакой попытки внушить то, что он говорит, другим при помощи изученных способов особого акцентирования и манеры исполнения; никаких разговоров со слушателем… Печаль и меланхолия должны против воли отразиться на его лице, но никакой беспросветности и уныния. Он полон слабостей и меланхоличен, но в его характере нет резкости. Он самый дружелюбный из всех мизантропов»[83].

Такие кутежи,Расславленные на восток и запад,

Покрыли нас стыдом в чужих краях.Там наша кличка – пьяницы и свиньи,И это отнимает не шутя

Какую-то существенную мелочьУ наших дел, достоинств и заслуг[84].

Глава 4

Театр умер, да здравствует театр!