Заговор Вудвиллов

Некое душистое вино, которое она ему

Готовит. И он так к этому вину привык,

Что без него он чувствовал себя больным.

А миссис Шор, этим его пристрастием

Пользуясь, всё повышала цену своему

Напитку и заставляла Гастингса сорить

Деньгами и выполнять любую её прихоть.

РИЧАРД ГЛОСТЕР.

Есть мнение, что миссис Шор

Была связной при королеве

И прочих заговорщиках...

КЭТСБИ.

Исключено, милорд! Ведь миссис Шор

И Гастингс были неразлучны!

В тот день, когда вы, ваша светлость,

И король вернулись в Лондон, она сама

Не выпустила его из постели, она же

Не позволила ему поехать вас встречать.

И на другой день тоже не разрешила ему

Вам нанести визит. Во всё то время, что

Они встречались, она его держала при

Себе. А потом внезапно его покинула.

И он переменился страшно! Он с каждым

Днём страдал всё больше и мучительно

Томился по ней и по её душистому вину.

А потом он начал заговариваться и стал

Разговаривать с самим собой, и слышал

Голоса, и с ними спорил или соглашался.

Им подпевал или под пение их кружился

В танце. Потом стал мрачен и озлоблен.

Его озлобленность усиливалась с каждым

Днём. А после в дом к нему явился Томас

Стэнли и за бутылочкой вина...

РИЧАРД ГЛОСТЕР.

Того же самого? Душистого?..

КЭТСБИ.

Очень может быть... Уговорил его пойти

К вам на аудиенцию вместе с двумя епископами.

РИЧАРД ГЛОСТЕР.

Я остальное знаю.

Но, как вы думаете, мистер...

КЭТСБИ.

...Кэтсби. Уильям Кэтсби,

К услугам вашей светлости! (Кланяется.)

РИЧАРД ГЛОСТЕР.

Скажите, мистер Кэтсби, в чём конкретно

Вы видите интригу, направленную против

Меня? Пока что достаётся только

Несчастному Уильяму Гастингсу...

КЭТСБИ.

Вот именно, милорд, – несчастного

Уильяма Гастингса, близкого друга

Короля, заслуженного перед домом

Йорка человека, королева при помощи

Этой интриги на мучения обрекает,

Чтобы впоследствии его представить

Невинной жертвою кровавого террора

Нового Регента Англии.

РИЧАРД ГЛОСТЕР.

То есть меня...

КЭТСБИ.

Увы милорд, вы знаете её оружие:

Интриги, клевета...

РИЧАРД ГЛОСТЕР.

И отравление. И этим средством она

Пользуется не впервые. Это я знаю. (В  раздумье.)

Но как же мы поступим с Гастингсом?

Ведь не прощать же ему богохульства,

Да при свидетелях, публично, на суде!

КЭТСБИ.

А что, если представить это порчей,

Что навела на него ведьма, миссис Шор?

РИЧАРД ГЛОСТЕР.

И всю его вину на неё свалить?

Допустим. Мне её не жалко.

КЭТСБИ.

Мне тоже. Я видел, как морочила она

Милорда Гастингса.

РИЧАРД ГЛОСТЕР.

Но богохульствовал-то на суде лорд

Уильям Гастингс! И, значит, главная

Вина  на нём!  И он же теперь будет

Осуждён на казнь, как еретик, колдун,

Богоотступник!..

КЭТСБИ.

Вот в этом-то и заключается подвох

Интриги: Гастингса теперь разжалуют

В простолюдины, а после этого сожгут,

Никак не меньше. Или казнят тройною

Казнью, что ничуть не лучше.

РИЧАРД ГЛОСТЕР.

А после этого его изобразят великомучеником,

А меня – извергом с кровавым топором в руке!

Что же нам делать, Кэтсби? Вы адвокат его,

Вот и подумайте, как приговор смягчить?

Ведь смерти-то ему не избежать!..

КЭТСБИ.

Пусть он умрёт достойно,

По его заслугам бывшим...

РИЧАРД ГЛОСТЕР.

О чём вы говорите? Объяснитесь!

КЭТСБИ.

Не позволяйте Гастингса разжаловать

В простолюдины, лишать дворянских

И имущественных прав! Пусть остаётся

Дворянином и гордо примет смерть, как

Подобает рыцарю и человеку его заслуг

И сана. Пусть его близкие избегнут

Нищеты и унаследуют его богатства

И титулы, как если б он погиб

В сражении.

РИЧАРД ГЛОСТЕР.

Он и погибнет в битве с королевой.

А вместе с ним и репутация моя.

Боюсь, как бы теперь топор кровавый,

Во мнении англичан, не прилепился бы

К моей руке навеки...

КЭТСБИ.

Милорд, все знают вашу щепетильность,

Заботу о душе и репутации, но вам, как

Подобает Лорду-Протектору Англии,

Необходимо защищать всё государство

Наше от врагов. И прежде всего тех,

Кто хулит Всевышнего...

РИЧАРД ГЛОСТЕР.

А это значит, Гастингс обречён на смерть...

КЭТСБИ.

Он очень болен и страдает тяжело с тех

Пор, как перестал пить то душистое вино,

Которым потчевала его миссис Шор. И

Быстрая и наименее болезненная казнь

Лишь сократит его терзающие муки.

РИЧАРД ГЛОСТЕР.

Я знаю одну наименее болезненную казнь,

И это – усыпление и утопление в бочке

С мальвазией, как был казнён несчастный

Брат мой, Джордж, в день своих именин.

Но Гастингс как преступник, чья вина

Доказана и засвидетельствована членами

Суда, не может быть оправдан и казни

Избежать не сможет. Единственное, что

Мы можем сделать, чтобы избавить его

От сожжения на костре – это не предавать

Его церковному суду. А чтобы не успел

Он отягчить своей вины новым кощунством,

Ввиду особой срочности процесса, мы будем

Судить его светским судом. Тогда хотя бы

Честь его спасём, а его душу, если он

Болен и безумен, спасёт Господь. А сейчас,

Кэтсби, вернёмся в зал суда, где судьи

Собрались для вынесения приговора...

КЭТСБИ.

Но умоляю вас, милорд, смягчите ему

Приговор, как только можно, ведь это

Также в ваших интересах...

РИЧАРД ГЛОСТЕР.

Всё сделаю, что в моих силах.

И вот ещё что...

КЭТСБИ.

Да, милорд?..

РИЧАРД ГЛОСТЕР.

Я не позволю Гастигса казнить публично,

На Тауэрском холме, под издевательства

Толпы  и злобные насмешки черни. Пусть

Казнь его свершится здесь, на этом дворике,