Закат

Из подъезда послышались медленные шаги. Не обратив на них особенного внимания, она поднесла горлышко ко рту и сделала несколько долгих затяжных глотков. Шаги стали ближе, она поняла, что шедший за дверью был или почтенного возраста, или нездоров. К шагам вдруг примешалось что-то странное, какое-то неритмичное беспокойное шуршание, но и оно не отвлекло ее от привычных мыслей. Наконец железная дверь отворилась, и из чрева подъезда вышла на свет та пожилая женщина, которая сидела на этой скамейке позавчера. В руке пожилой женщины был поводок, к другому концу которого была привязана собака. Пожилая женщина хотела осмотреться по сторонам перед началом прогулки, но сразу заметила ее, и взгляд ее окаменел. Она тоже посмотрела на пожилую женщину, убрав бутылку ото рта. Пожилая женщина отчего-то смотрела не на нее саму, а на ее изрезанные джинсы. Чтобы не смущать пожилую женщину, она отвела взгляд и посмотрела на ее собаку. Собака была незнакомой ей породы, низкой, с широкой грудью и короткими лапами, очевидно, она родилась такой, чтобы ее было нелегко перевернуть на спину или хотя бы на бок. Морда собаки была совсем нелепой — нижняя челюсть мощнее верхней, глаза располагались слишком далеко друг от друга, поэтому ей показалось, что собака видит не ее всю, а отдельно левую половину ее тела и отдельно правую. Хвост собаки согнулся в кольцо с такой силой, что кончик хвоста касался спины собаки. Шерсть собаки была совсем короткой, уши сидели почти на затылке. Ростом собака была примерно ей по колено. Она рассматривала собаку без всяких лишних чувств — у нее самой животные были только в детстве, и она быстро поняла, что жить легче без них. Собака смотрела на нее, и в ее смешных черных глазах понемногу появлялось что-то непонятное. Грудь собаки вздымалась осторожно, размеренно, как будто собака знала цену своего существования и ничего не делала без лишней нужды. Потом она отчетливо увидела, как рука пожилой женщины поднялась вместе со сжатым в ней поводком и опустилась — и по всему поводку прошел какой-то незримый сигнал, который, дойдя до конца поводка, коснулся шеи собаки и что-то передал ей.

Она успела заметить, как глаза собаки изменились окончательно, после этого собака громко залаяла, подбадривая себя, и бросилась на нее. Выронив бутылку, она вскочила со скамейки, заранее зная, что собака приспособлена к жизни куда лучше, чем она. Собака ударила ее лапами в живот, но не растерялась и прыгнула снова. Нелепые челюсти собаки непонятно как сумели полностью вынуть ее левое запястье из-под рукава джинсовой куртки и резко сдавили его, вся ее рука до локтя словно вспыхнула изнутри. Едва устояв, она схватила собаку свободной рукой за несуществующую шкирку и стала отрывать от себя; ей сразу стало понятно, что у нее не получится. Собака злилась, глухо рыча и сжимая ее запястье еще сильнее. В попытке хотя бы стряхнуть собаку она развернулась на месте и встретилась взглядом с пожилой женщиной; на лице пожилой женщины сияла ликующая улыбка, пожилая женщина совсем не стеснялась своих редких, похожих на сухари зубов, в глазах горел какой-то озорной огонек, рука неустанно теребила поводок, посылая в мозг собаки все новые и новые импульсы. Поняв, что собака сможет висеть на ней вечно, она дотянулась правой рукой до задней лапы собаки, согнула собаку подобно коромыслу и ударила ее о стену предподъездной площадки, та взвизгнула, но не отцепилась. Вдруг она вспомнила, что у всех собак независимо от породы и размеров должно быть хотя бы одно уязвимое место. Сжав свободную ладонь в кулак, она изо всех сил ударила собаку по носу, та машинально разжала челюсти и, вырвав поводок из руки пожилой женщины, понеслась куда-то далеко, жалобно визжа. Пожилая женщина испуганно взглянула на нее, как будто ожидая, что она и ее ударит по носу, но изгрызенное собакой левое запястье стало занимать ее куда больше мыслей о дальнейшей расправе, и она осторожно села на скамейку, почувствовав начало каких-то странных процессов в своем теле; пожилая женщина развернулась и трусцой побежала за собакой, которая уже скрылась за соседним домом.

Сев на скамейку, она посмотрела под ноги и увидела вылившееся из выроненной бутылки пиво, оно текло к ее кроссовкам; потом дрожащей правой рукой задрала левый рукав. Собачьи клыки попали прямо в центр того рисунка, в котором она в зависимости от своего внутреннего состояния видела розу или следящий за ней глаз. Роза начинала наливаться, собираясь предстать перед в ней в наилучшем свете. Она вдруг ощутила какой-то властный толчок внутри себя, толчок этот приказывал ей подчиниться и не пытаться ничему помешать. Роза цвела, становясь краше с каждым мгновением, потом достигла пика своего буйства и стала литься по ее запястью ей на джинсы. В глазах ее тоже стало что-то цвести, и ей стало неуютно сидеть на скамейке, поэтому она медленно опустилась и легла на поверхность предподъездной площадки, чтобы взраставшее в ней цвело ближе к тому месту, откуда все начиналось.