Захватывающий XVIII век. Революционеры, авантюристы, развратники и пуритане. Эпоха, навсегда изменившая мир

Во время строительства Людовик XIV поочередно жил в других королевских резиденциях, поскольку, кроме стройки дворца и нескольких ветряных мельниц, в Версале больше ничего не было. Все изменилось после того, как в 1671 году король издал указ, предлагавший любому желающему землю в Версале при условии, что здания в виду дворца будут выстроены в том же архитектурном стиле, но одноэтажными. Король также приказал замостить прилегающие к дворцу улицы и устроить уличное освещение. В результате Версаль, который раньше описывали как деревушку в «месте без леса, воды, земли и здорового воздуха, потому что там болота», превратился в роскошное место, центр притяжения французского высшего света.

Людовик XIV проводил в Версальском дворце все больше времени: Шамбор он считал слишком удаленным, Фонтенбло было трудно отапливать зимой, а в Лувре ему просто не нравилось. Король потратил целое состояние на достройку нового дворца, который разрастался, как детский конструктор. Он даже отказался от постоянных разъездов по королевству, как это делали его предшественники. Версаль стал постоянной резиденцией короля и его двора. 6 мая 1682 года Людовик XIV, le plus Grand Roi de la Terre[99], навсегда переехал в новый политический центр французской монархии. Этот статус сохранится за Версалем в течение 107 лет, если не учитывать кратковременный перерыв на регентство Филиппа Орлеанского.

Строительство затянулось на годы. Королевская семья, двор и «первые лица королевства» вынуждены были жить во дворце, облепленном строительными лесами, с оседающей на их париках и одежде пылью, в окружении тысяч рабочих, трудившихся в поте лица, чтобы закончить работу поскорее. К 1685 году на строительстве дворца и окружающих его садов было занято около тридцати шести тысяч рабочих и шесть тысяч лошадей, а стоимость работ достигла четырех миллионов ливров. На плату строителям денег не жалели; тем, кто во время работы калечил руку или ногу, выплачивалась компенсация в размере тридцати ливров, а тем, кто лишался глаза, – вдвое больше.

Людовик XIV хотел, чтобы Версаль служил одновременно его личным центром власти и жилой резиденцией, соединяя воедино искусство и политику. И ему это вполне удалось, если верить свидетельству епископа Франсуа Эбера:

Входившего в помещения Версаля ослепляли золото и сверкающие драгоценные камни, роскошная мебель, множество великолепных картин великих мастеров, богатые покрывала на кроватях… Ничто за пределами [Версаля] не могло сравниться с этими великолепными постройками.

Барон Шарль Луи де Секонда, более известный как правовед, писатель и философ Шарль де Монтескье, в своем вымышленном путевом дневнике «Персидские письма» иронично отмечал, что «в садах дворца [Людовика XIV] больше статуй, чем жителей в большом городе».

Общая стоимость строительства составила примерно 68 миллионов ливров. Это была огромная сумма даже для Людовика XIV. Следует отметить, что треть этих расходов пришлась на благоустройство садов и строительство фонтанов. Спроектированная для Версаля льежским инженером Арнольдом Девилем machine de Marly представляла собой сложную систему из сети шлюзов и 253 гидравлических насосов, которые с адским шумом перекачивали воду из Сены на расстояние более десяти километров – к дворцовым фонтанам Версаля и Марли, в количестве, достаточном для 2400 фонтанов, окружавших дворец: примерно 514 тонн за три часа. Стоимость этой конструкции соответствовала ее сложности – около четырех миллионов ливров. Однако вода из Сены была столь зловонной, что немецкий художник Иоганн Кристиан фон Манлих после посещения дворца признался, что «предпочел бы совершить здоровую прогулку по знаменитому парку [Версальским садам], чем дышать зловонием у фонтанов».

Результат архитектурных начинаний Людовика XIV вызвал настоящий строительный ажиотаж среди европейских монархов. Император Леопольд I Габсбургский построил под Веной дворец Шёнбрунн, курфюрст Саксонии создал по образцу Версаля дворцовый комплекс Цвингер в Дрездене, а курфюрст Баварии – летний замок Нимфенбург близ Мюнхена. Европейские правители действительно соперничали друг с другом, у кого самый большой и красивый дворец в Европе. Версаль тем временем превратился в туристическую достопримечательность международного уровня: ни один из иностранных путешественников, посещавших Францию в XVIII веке, не мог проехать мимо. Английский ботаник Томас Мартин в труде «Путеводитель по Франции для джентльмена» (The Gentleman’s Guide in his Tour through France) советовал читателям уделить посещению дворца и его садов четыре-пять дней. Сами французы тоже настоятельно рекомендовали посетить Версаль хотя бы раз в жизни, «чтобы увидеть великолепие и пышность двора» и «насладиться сиянием роскоши».