Заколдованный портрет

– Это не сон, – мрачно проговорила Лотти. – Я знаю, что это не сон. Она здесь, очень даже реальная. Что ей от меня нужно? Эх, если бы дядя Джек не был таким скрытным… А то мы даже не знаем, к чему готовиться.

– Ариадна тебя научила чему-то, что может сейчас пригодиться? – с надеждой спросила Софи.

Лотти принялась отчаянно соображать:

– Только все тем же защитным чарам, чтобы закрывать свои мысли от посторонних вторжений. Мы очень тщательно их отрабатываем, эти чары. Но в основном занимаемся тем, чтобы раскрыть мою магию и понять, как ее контролировать. После того раза, когда мы с тобой попытались заколдовать Зару и сами не поняли, как впали в транс, так что Фреду и Персику пришлось меня укусить, Ариадна сказала, что мне надо учиться контролировать свою магию и направлять ее правильно, чтобы нас снова не унесло не туда.

– Сейчас нам бы стоило хоть куда-нибудь унестись. Куда угодно, лишь бы подальше отсюда, – хмуро проговорила Софи.

Теперь Лотти тоже услышала преследователей. Шаги в темноте, учащенное дыхание, возбужденный сердитый шепот, подгонявший собак.

– Встань у скалы, Лотти, – прошептала Софи. – Не надо, чтобы эти собаки оказались у нас за спиной.

Лотти прижалась спиной к скалистой стене, тянувшейся вдоль тропинки с одной стороны. Она изо всех сил старалась не показывать, как ей страшно. Она была уверена, что чуть ли не бо́льшая часть магии Пандоры – это обман и показуха. Если ты убедишь человека, что ему страшно, он и вправду начнет бояться – на этом и держалось могущество Пандоры.

Пандора, поднимавшаяся по тропинке, как будто светилась в темноте. Ее очерчивал мерцающий контур мягкого золотистого света, и она была похожа на ангела.

– Выпендреж и безвкусица, – пробормотала Софи.

Лотти улыбнулась. Как хорошо, что у нее есть Софи! Она уже начала опасаться, что ей не справиться с такой впечатляющей сильной магией. А «выпендреж и безвкусица» – это уже совершенно другой подход. Это вовсе не страшно, а даже смешно.

С двух сторон от колдуньи вышагивали две большие собаки, одна золотисто-коричневая, вторая черная. Они были очень красивые. Их шелковистая шерсть мерцала в отблесках волшебного света, окружавшего их хозяйку, а ступали они так легко и изящно, что казалось, будто они парят в воздухе, не касаясь земли.

Софи грозно зарычала, и Лотти еще крепче прижала ее к себе. Она знала, что Софи страшно: она чувствовала ее страх, проникавший ей в голову черной бархатной пеленой. Но Лотти знала и то, что Софи очень гордая собака и может броситься на одну из салюки, просто чтобы показать, что она ни капельки не боится. Да, эти салюки очень красивые, но у них острые зубы и свирепые крепкие челюсти, и одной маленькой таксы им двоим хватит разве что на закуску. Но Софи никогда этого не признает.

Чародейка подошла к Лотти почти вплотную, остановилась на расстоянии вытянутой руки и улыбнулась чарующей доброй улыбкой. От этой улыбки у Лотти по спине побежали мурашки. Она смотрела на чародейку, изо всех сил борясь с желанием отвести взгляд.

– Милая Лотти, – мягко проговорила Пандора, – какая приятная встреча. И какое удачное совпадение. Чудесное место. Тебе тоже нравится, да? Я люблю здесь гулять. Я ведь раньше жила в Нитербридже. Ты, наверное, знаешь. Твой дядя, как я понимаю, уже рассказал тебе нашу… историю?

Лотти покачала головой, и Софи тихонечко фыркнула:

– Совпадение!

Пандора приблизилась к Лотти еще на шаг.

– Еще до того как я узнала, кто ты, Лотти, я поняла, что такой ум, как у тебя, нельзя упускать. Когда мы встретились в первый раз, ты очень грубо вышвырнула меня из своей головы… – Она на секунду нахмурилась. – Но какая сила! Какой потенциал! Очень жаль, Лотти, что ты учишься у Ариадны. Только впустую растрачиваешь свой талант. Кого она из тебя готовит? Скромную травницу и знахарку? С таким даром, как у тебя, ты могла бы добиться небывалых высот в колдовстве. Я бы взялась за твое обучение. Подумай об этом. Пока еще можешь. – Она обворожительно улыбнулась, но ее взгляд оставался холодным и настороженным. – Нет? Ну, как бы там ни было, теперь, когда я вернулась в родные пенаты, я буду частенько выгуливать здесь собак. Проспер, Фатима, это Лотти и ее маленькая собачка. Лотти друг, и ее песик тоже. Не надо их обижать.

Лотти держала Софи изо всех сил, потому что иначе та точно бы вырвалась и вцепилась колдунье в горло. С чего бы Пандора вдруг стала такой дружелюбной? И даже предложила Лотти взять ее в ученицы. Лотти хотелось крикнуть: «Я тебе не друг! И никогда в жизни не захочу стать твоей ученицей!»

Салюки пристально наблюдали за Софи. Вид у них был голодный и нервный, словно им не терпелось погнаться за каждым, кто совершит хоть одно неверное движение.

«Если мы собираемся просыпаться, то сейчас самое время…» – раздался в голове Лотти встревоженный голос Софи.

«Я пытаюсь!» – уверила ее Лотти, но воркующий голос Пандоры обвивался вокруг нее, растекаясь по ее мыслям густым тягучим сиропом. Дядя Джек всегда поливает оладьи кленовым сиропом, подумала Лотти с улыбкой. Она тоже любит кленовый сироп, сладкий и золотистый, словно жидкий янтарь…