Закон тайги

Сильный удар обрушился на его голову. Сашка упал, теряя сознание. Прикованная к батарее рука неестественно вывернулась.

– Гнида дешёвая! – плюнул на пол капитан. Подошёл к телефонному аппарату и поднял трубку: – Алло, отделение? Дежурный? Это участковый Иван Иванович. Дай мне командира…

* * *

Белое горячее солнце нещадно жгло короткостриженую голову, особенно горел затылок.

– Сейчас не мешало бы башку водичкой холодной смочить, сразу полегчает, – сказал он двум своим товарищам, с которыми шёл по улице кишлака.

– А где её, эту холодную водичку, взять? Ты лучше панаму надень, – посоветовали ребята.

– Нужно воды у местных жителей попросить. Дадут.

– Дадут, догонят и ещё добавят. Ты у них только на пулю сможешь напроситься! – Товарищи улыбнулись. – Ты для них не человек, а «шурави».

Солдаты прошли вдоль глиняного забора-дувала и завернули за угол. Выстрел прозвучал у бойцов за спиной. Один из парней вскрикнул и повалился лицом в пыль. На его спине расплылось кровавое пятно.

Сашка отпрыгнул, прижался телом к земле. Он ждал нападения и готов был отстреливаться. Автомат снят с предохранителя. Тишина. Выстрелов больше нет. Сашка приподнялся с земли. Ладони вспотели, сжимая автомат. Голову жжёт нестерпимо. После прыжка армейская панама куда-то отлетела. Он осмотрелся. Оба товарища рядом, только один из них мёртвый. Второй шепчет.

– Саш! Рвём за угол, стреляли оттуда.

– Давай!

Парни вскакивают и в два прыжка достигают поворота. А там афганский мальчик лет десяти с винтовкой в руках.

– У, сволочь! – кричит Сашка и рвёт винтовку из рук пацана.

Тот затравленным зверьком смотрит на солдат. Не произносит ни слова. Лицо каменное. Только глаза выдают всю ненависть.

– Сука! – замахивается Сашка на паренька.

Товарищ перехватывает его руку:

– Оставь, не бей. Тут нужно по-другому! – Он вскидывает автомат и жмёт на курок.

Сашка не понимает, что происходит. Видит только, как мальчишка сгибается, хватается за живот и, не издав ни звука, калачиком падает, ударяясь головой о его армейские ботинки.

– Вот так с ними нужно! – сказал стрелявший.

Сашка смотрит на товарища.

– Жалеешь его?

– Нет, – честно признаётся Сашка и крутит головой.

– Тогда идём, нам ещё труп до своих тащить.

И они идут к убитому.

Голову по-прежнему печёт. Солнце белое-белое, горячее-горячее, но Сашку спасает дождь. Откуда он в этой стране?

* * *

Над Сашкой стоит участковый и льёт ему на лицо воду из графина:

– Вставай, гадёныш, хватит валяться!

Сашка стонет и открывает глаза. Моргает, не понимая, где находится и что с ним происходит. Только что была война. Наконец до него доходит, почему он лежит на полу.

– Ментяра! Сволочь!

– Ещё ругается!

Удар ногой приходится Сашке в грудь. Бинокль под телогрейкой рассыпается.

– Вставай, скоро за тобой приедут.

Иван Иванович хватает Сашку за ворот телогрейки, приподнимает и сажает на стул. Сашка валится, однако прикованная наручниками рука не даёт ему упасть. Участковый несильно бьёт парня по лицу, тот от удара полностью приходит в сознание.

– Кто приедет? Зачем?

– Менты из района. Пока ты в отключке был, я их вызвал. Сказал, что мне особо опасный вооруженный хулиган попался. Всё, дружочек, отрыпался. Через несколько часов жди конвой. Сиди и не пыхти, а я пока на тебя все документы оформлю.

Сашка посмотрел на участкового. Нет, он не боялся. Боль – ерунда, на войне не такое испытывал. А вот человеческую подлость прощать так и не научился…

– Слушай, Ваня, неужели ты думаешь, что всё это тебе с рук сойдёт? Я на следствии всю правду расскажу. Всё как есть. И из-за чего ты всё это затеял.

– Дурак ты, Сашок. – Милиционер оторвал взгляд от бумаг. – Так тебе и поверили. Ты что, с луны свалился? Или на войне был контуженный?

– Контуженный, – буркнул Сашка.

– Оно и видно! Что ты можешь на следствии рассказать?

– Про золото!

– А где ты это золото видел? Во сне?

– Оно у тебя в сумке.

– В какой такой сумке? – засмеялся участковый. – Была сумка и сплыла.

Действительно, хозяйственной сумки в кабинете не было.

– Ты зенками не зыркай, всё одно ничего не увидишь. Не было ни сумки, ни золота. Со зла ты на меня поклёп наводишь. Попался на незаконной охоте и напал на меня с оружием. Крышка тебе, парень.

Иван Иванович замолчал, продолжив писать протокол. Минут через пять закончил.

– На, подпиши! Твоё чистосердечное признание суд учтёт.

– Сам свой липовый протокол подписывай.

– Хорошо. Так и запишем. От подписи отказался. – Участковый дополнил несколько строк в протоколе и расписался сам.

– Сделал дело, теперь закурить можно. Будешь? – Он протянул Сашке сигарету.

Тот отказался.

– Как хочешь. Ты пока тут посиди, а я на воздух выйду. Поздно уже. Гляну, что там на дворе. И мой тебе совет – не дёргайся. Наручники крепкие. Чего-чего, а кандалы в России делать всегда умели. Кабинет я запру на всякий случай.

Он встал и вышел за дверь. Тихо щёлкнул дверной замок. Сашка остался один, прикрыл глаза.