Закон тайги

В ответ Бахры улыбнулся. Промолчал. Зарядил одностволку. Заяц так и не пошевелился. Бахры прицелился в центр куста, в лежащего на снегу зайца, и выстрелил.

Услышав внутри загона выстрел, Валерка опешил.

– Бахры! Ты чего? – закричал он и пошёл на выстрел.

Бахры вылезал из куста и держал за уши свернувшегося в кольцо зайца. Лицо охотника светилось от счастья.

– Я зайца добыл! Первого в моей охотничьей жизни. Вот! – вытянул руку, демонстрируя трофей.

Валерка подошёл и взял зайца. Зверёк был давно остывшим и не разгибался. Он приложил усилие, распрямляя его тело. Удалось со второй попытки. Бахры ликовал.

– Я иду. Смотрю, заяц на лёжке. Я целюсь. Ай, я дурак! Чем бить зайца, не помню. Но ты помог. Я снова целюсь. Ай, я дурак! Забыл ружьё зарядить. Зарядил. Бах! Он даже не шелохнулся. Ай, я молодец! Какой я меткий! Зачёт мне обеспечен. Я зачёт добыл вместе с зайцем.

«Мой подранок, скорее всего, издох», – подумал Валерка, но, видя радость товарища, промолчал.

– Ты, брат, давай фотоаппарат. Мне фотография нужна. Домой отошлю. Маме и папе. Братишкам всем и сестрёнкам. Дядям и тётушкам. Дедушке и бабушке. Всей моей родне. Много фотографий нужно. Ой как много!

– Может, загон закончим сначала?

Бахры скривился.

– Брат ты мне или нет? Не знаешь разве, что все охотники на месте охоты фотографии делают. А там, – он кивнул в сторону номеров, – и без нас разберутся.

– Хорошо, – сжалился Валерка и стал развязывать рюкзак, где лежал его старенький фотоаппарат «Зенит».

– Плёнки много? – поинтересовался Бахры.

– Для практики как раз новую зарядил.

– Ай, молодец! Хочу фото так. – Бахры сел на снег и положил зайца себе на колени. – Снимай, брат!

Валерка щёлкнул затвором фотоаппарата.

– Так хочу. – Бахры держал зайца за уши.

Валерка сделал снимок.

Очередной снимок – Бахры лежит на снегу, заяц перед ним. Снова – он сидит, а заяц на его плече. Он делает вид, что идёт по лесу, заяц привязан к рюкзаку. Следующий раз – заяц лежит на снегу, Бахры стоит рядом. Щёлк! Щёлк! – снимает Валерка.

– Хорошо, брат. Ай, хорошо, брат, – радуется Бахруддин.

– Всё! Плёнка закончилась, – говорит Валерка и смотрит на друга.

– Ах, жаль, что плёнка попалась короткая! – с сожалением восклицает тот.

– Какая есть. – Валерка убирает «Зенит».

– Вы чем тут занимаетесь? Загон ведь идёт. – Старший преподаватель подходит к ребятам.

– Бахры зайца добыл, – кивает Валерка в сторону заячьей тушки.

– Кто разрешил в загоне стрелять? Кто вам разрешил бросить загон и не гнать? Кто?

– Мы это… Я зайца добыл. Вы, наверное, не поняли. – Бахры улыбается преподавателю.

– Хорошо, что не лося. Ох, я с вами разберусь! Берите всё и за мной! – злится на ребят преподаватель.

Они молчат и укладывают зайца в рюкзак. Идут к студентам, уже собравшимся после окончания загона.

Те, узнав, что Бахры застрелил зайца, просят показать трофей и поздравляют его с добычей. Он герой дня и вечера. На охотбазе то и дело рассказывает, как одним метким выстрелом уложил зайца на лёжке. Ребята едят варёного зайца и хвалят Бахруддина…

Зачёт о прохождении практики в охотхозяйстве ему так и не поставили. Так как ко всему прочему он умудрился разобрать казённую институтскую одностволку, не снимая с неё цевья, чем испортил ружьё. Но из-за этого Бахры совсем не расстроился. Наградой ему были фотографии, напечатанные и подаренные Валеркой.

– Серия фотографий под названием «Бахруддин и заяц», – сказал Валерка, передавая снимки. – Посылай их, брат, домой, в свою Среднюю Азию! Там, я думаю, такого не видели.

– Спасибо, брат!

А зачёт Бахруддин получил чуть позже, где-то через год, как раз перед следующей практикой. Преддипломной.

Жизнь-невезуха

Через два дня заканчивалась учёба и начиналась практика. Студенты-охотоведы третьего курса радовались этому событию, ведь практика – всегда настоящий праздник. Одно было плохо – мало этих самых практик.

В основном практики ребята проходили в учебном институтском охотхозяйстве. Начинались они сразу после окончания летней сессии. Эта практика начиналась зимой. Предстояло не просто ходить по лесу, рвать и сушить траву или ловить сачком бабочек. Здесь была практика по технологии добычи диких животных, обитающих в вятских лесах. Одно название уже радовало молодые охотоведческие души. А если повезёт, то кто-то из ребят мог лося, например, добыть. Лось – не рябчик.

Надеясь на удачу, все без исключения студенты готовились к поездке в охотхозяйство.

– Эх! Только жизнь моя – невезуха, – заявил Мишка товарищам, с которыми жил в одной комнате и учился с первого курса. – Вы вот на практику едете, а у меня всё это под вопросом. В деканат завтра вызывают. Вообще отчислить из института хотят. Невезучий же я!

– За что отчислять?

– Разве не знаете? Телега на меня из ментовки пришла. Аккурат пару дней назад.

– За пельменную?

– Да! За избиение местного гражданина в пельменной. Кругом невезуха! – Мишка вздохнул. – Я, конечно, у декана расплакался: «Не исключайте меня. Мать у меня больная, а отец алкоголик. Учиться я хочу!» – голосил Мишка.

– А декан-то что?