Залейся зельем!

Но, хотя люди не понимают, что там орут коты, они всё-таки что-то подозревают и поэтому, чтобы кошки совсем не захватили весь мир, а оставили человечеству хоть немного личного пространства, изобретают столько хитрых средств для ухода и уборки кошачьей шерсти.

Венцом пассивного сопротивления человечества стала ошибочная мода на лысых котов — сфинксов. Но кто же мог знать, что сфинксы шерстят не реальный, а астральный мир, и поэтому в реальности они такие лысые! И только кудесник, знавший, как выглядят сфинксы в астрале, понимал истинную картину происходящего, но помалкивал. Потому что пока мир находится в мягких кошачьих лапках, человечество может быть спокойно. А пока люди исправно убирают кошачью шерсть, а котики исправно шерстят всё вокруг.

* * *

— Не жадничай, кот, — сказал кудесник и отложил гусиное перо. — Принцесса Тулинэ обещала, что скоро пополнит твои запасы.

Кот хотел поиграться кончиком гусиного пера, которое теперь лежало без дела, но от имени Тулинэ его игривое настроение как чихом сдуло.

— Тулинэ! Ох, опять эта девчонка! — вздыбился кот. — У меня от нее голова кругом! Если она придет, то я лучше спрячусь куда подальше.

* * *

«Куда подальше» представляло собой трехлитровую банку на самой верхней полке книжного шкафа. Обычно, чтобы убежать от проблем, кот с грацией картошки трамбовался в эту банку и делал вид, что он компот. В этом агрегатном состоянии в коте просыпался настоящий драматический актер и в некотором роде художник. Тут было где разгуляться. Узоры переплетения лап, хвоста и всего остального кошачьего тела никогда не повторялись. Каждый раз котокомпот был новый. Но так как бежать от проблем и тягот кошачьей жизни пушистому ассистенту приходилось довольно часто, то он очень быстро израсходовал всю классическую палитру этого не только полезного, но и крайне красивого напитка. В определенный момент даже был творческий кризис, но тут на выручку подоспел компотный авангардизм, компотный абстракционизм и даже компотный кубизм. Открылось второе дыхание, и благодатная почва в виде трехлитровой банки одарила котокомпот не только приютом от тревог и проблем внешнего мира, но и радостью творчества.

В последний раз кот блистал в мистическо-постмодернистской инсталляции «Ежевика на коньяке». Причем сделал он это так убедительно, что его даже чуть не выпили.

Так тяжело притворяться вкусной жидкостью в мире людей, каждый норовит тебя налить в бокал и попробовать.

* * *

За дверью послышалось движение и ритмичный стук подкованных башмачков.

— Беги, пушистый! — хмыкнул кудесник. — Я ее задержу.

Кот не заставил себя долго упрашивать, и его лапы смешно затыгыдынкали по полу.

Когда дело касалось кормёжки, сохранности шкуры или появления Тулинэ, что, по сути, приравнивалось к высокому уровню опасности для сохранности этой самой шкуры, кот был очень покладист и расторопен. Тем более что его уже будоражила новая творческая идея.

Да, в этот момент каждый художник мог бы понять кота. Как не они — художники, хватая мольберт, хвост… Кхм-м-м, холст, кисти и краски, бегут прочь от проблем и тягот реального мира в свою идеальную, закрытую, личную трехлитровую банку, чтобы художественно растечься в ней и, глядя на реальность через надежную защиту стекла своего творчества, выкрикнуть этому миру прямо в лицо: «Хрен ты меня отсюда достанешь! Не на того напали!»

Котокомпот из черной сапоты в порыве экспрессионизма летел к спасительной банке.

ТА-ДАМ!

— ТА-ДАМ! — в помещение лавки ворвался маленький торнадо, в центре которого находилась миловидная девушка. Или девочка? Ох, так тяжело определить индивида женского пола в возрасте 12 лет. Скажем, студентка. Точно! Миловидная студентка первого курса Института Прекрасных Принцесс.

Запоздало упали сразу пара ложек, вилка, ножик, скалка, ступка и даже половник — по всем приметам выходило, что уровень производимых разрушений гостьи зашкаливает. И немудрено, ведь Тулинэ одна могла с легкостью и элегантностью заменить собой целый класс начальной школы, ну или пару подготовительных групп детсада средней степени непослушности.

— Я еще не поступила! — возразила Тулинэ, делая двойное комбо из извинительных реверансов и приветственных книксенов. — И кто это постоянно тут разговаривает?

— Да это паук-сказочник, — сказал кудесник, махнув в сторону угла. — Завелся тут у меня, плетет свою паутину сказок и бормочет их себе под нос. Не бойся его, он не кусается.

— Тогда… ТААДААААМ! — воскликнула Тулинэ, ставя глиняный кувшин с молоком на стойку рядом с кудесником. — ТАДАДАДАААААМ!

— Ты великолепна, — улыбнулся кудесник, осторожно убирая незаконченную запись в папку. — Можно тебя попросить еще об одной услуге?

— Можноооо, — пропела Тулинэ, танцуя вокруг фотоаппарата.

— Но придется постоять пару секунд смирно, — усмехнулся кудесник.

— А это уже сложноооооо, — Тулинэ взяла пару высоких нот, и где-то в глубине лавки зажмурился котокомпот из черной сапоты…

* * *

Через десять минут кудесник держал еще непроявленную страницу из фото-сказко-аппарата с астральными записями.