Замок Монбрён

– Сир менестрель,– сказал капитан с дружелюбным видом,– надеюсь, что вы не станете ненавидеть меня за то, что благородная Валерия де Латур, преувеличивая важность услуги, которую я имел счастье оказать ей, предпочитает меня вам. Простой воин, я никогда не думал о такой чести и никогда не осмелился бы считать себя счастливым вашим соперником.

– Благодарю за учтивость, капитан,– отвечал Жераль, печально покачав головой.– Я очень хорошо знаю, какие качества ищет благородная Валерия в своем обожателе, и охотно признаю ваше превосходство. Но,– продолжал менестрель, сменив тон,– не угодно ли будет вам выслушать важные известия, которые принес я от дамы вашего сердца?

– Охотно, только прежде всего мы должны выпить за счастливое прибытие! – вскричал Доброе Копье, наполняя кубки.– И именем той, которую мы оба любим и уважаем, прошу вас не отказать в моей просьбе.

Жераль принял предложение и проглотил несколько капель вина. Капитан опорожнил свой кубок разом и поставил его на стол. Казалось, какая-то грусть охватила его в эту минуту. Он пристально посмотрел на молодого Монтагю и сказал ему с горькой улыбкой:

– Вы составите себе жалкое понятие о моем гостеприимстве. Простой кусок хлеба, роговые кубки и скамьи вместо кресел! Не так бы следовало тому, кто говорит с вами, принимать посланца царицы своего сердца! Он мог бы принять его в мраморном дворце, поднести вино в золотом кубке. Но не захотел…

Капитан замолчал и вздохнул глубоко. Трубадур смотрел на него с любопытством.

– При первом взгляде на вас, мессир,—сказал он,– мне показалось, что вы не рождены жить в сообществе людей, подобных вашим спутникам, и я спрашиваю сам себя, каким образом в такие молодые годы могли вы…

– Оставим этот предмет, сир трубадур,– прервал Анри Доброе Копье,– из жизни моей нельзя составить занимательную балладу для развлечения праздных. Перейдем лучше к миссии, которую поручила вам Валерия де Латур.

– Охотно, мессир, тем более что известия, принесенные мной, чрезвычайно важны, и я боюсь, не опоздал ли я передать их вам.

Трубадур рассказал о прибытии Дюгесклена в Монбрён, о ссоре, какую имел тот с бароном из-за Валерии, и, наконец, о том, как бесчестно задумал владетель замка сделать своего знаменитого гостя пленником, чтобы продать его потом английскому королю или потребовать от короля Франции огромный выкуп.

При имени Дюгесклена капитан вспрыгнул со скамейки.

– Дюгесклен здесь! – воскликнул он с восторгом.– Благородный, мужественный рыцарь, великий полководец Бертран здесь, близ меня, и я не знал этого! Но продолжайте, мессир, продолжайте. Если бы я был королем, я подарил бы вам герцогство за такую новость!

И он с величайшим волнением слушал рассказ. Когда Жераль объявил ему, что Валерия просит его немедленно принять все возможные меры, чтобы освободить Дюгесклена, он не мог дольше сдерживаться и быстро вскочил с места.

– Да, я освобожу его! Благословляю всех святых и ангелов небесных! Вот тот случай, которого я давно ожидал! Мне, мне придется оказать великую услугу славнейшему из христианских полководцев!.. Имя мое будет славно в целом мире!.. Давнее желание исполнится так скоро!.. Да, я освобожу его,– или умру и заставлю умереть с собой всех моих воинов, до последнего!

Жераль не мог понять причины такой восторженности молодого капитана.

– Я вас удивляю,– сказал Анри с энергией,– и вы, может быть, думаете, что я потерял рассудок, но это радость, радость говорит моими устами! Блистательный подвиг или честная смерть, то или другое – я найду их теперь! Я выйду наконец из этой темной безвестности, которая так давно тяготела надо мной, и заставлю сознаться во лжи тех, кто некогда называл меня трусом! Я буду достоин Валерии. Но извините меня, дружище. Клянусь Богом и святым Анри, голова моя кружится, и я шатаюсь как пьяный!

Он бросился на скамью и, закрыв лицо руками, старался всеми силами успокоиться.

– Мессир трубадур,– начал он после минутного молчания и несколько спокойнее,– кажется, вы мне сказали, что благородная Валерия запретила осаждать замок, как я решился было сделать, чтобы принудить барона возвратить ей имение?

– Да, я сказал вам это, мессир.

– Вот этого-то я и опасался,– шептал Анри.– Женщины слабы и боязливы. Но нужды нет, надо повиноваться. К несчастью, я боюсь, что у меня недостанет воли распоряжаться событиями наступающего дня!..

И он опять замолчал на минуту.

– Сир трубадур,– сказал Анри, вставая,– вы в самом деле принесли мне важные вести. Но об одном предмете не сказали мне ничего. Знают ли точно, в каком месте барон задумал сделать засаду, чтобы овладеть Бертраном?

– Я об этом не слыхал ничего решительно. Но мне кажется, сир Доброе Копье, вы так хорошо знакомы с окрестностями, что вам легко угадать, где скорее всего может барон раскинуть свои сети.