Замурованная. 24 года в аду

Не отказываясь от слов о том, что Розмари оставалась вне подозрений, полиция сообщала, что она все еще находится в состоянии, неподходящем для допроса. Она была направлена в психиатрическую клинику – вместе с Элизабет и своими внуками, – где они проходили курс семейной терапии. Потом Польцер решил подстраховать свои позиции. «До сегодняшнего момента еще ни один человек не был заподозрен в соучастии, – сказал он. – Мы продолжаем настаивать на том, что наше расследование пока не дает повода подозревать кого-либо. Это может быть нелегко понять, но женщина, поднявшая на ноги семерых детей, не может беспокоиться обо всем или уделять своему мужу столько внимания, сколько могла бы, будь у нее более маленькая семья».

Образцы ДНК, взятые из подвала, показали, что кроме самого Йозефа Фрицля и его пленников звуконепроницаемую подвальную комнату никто не посещал – хотя это не исключало предположения о том, что кто-то еще мог знать о том, что происходит в подвале. Но Фрицль был щепетильным и скрытным человеком, который вполне мог вести двойную жизнь так, чтобы никто не узнал об этом.

«Вплоть до нынешнего момента у нас есть только один подозреваемый, и я хочу заметить, что есть определенная логика в том, что этот человек не стал никому рассказывать о своих грехах, – сказал Польцер. – Потому что для него был только один способ держать это в секрете ото всех так долго – скрывать это».

2 июня прокурор Герхард Зедлацек отказался от версии о том, что у Фрицля могли быть сообщники. А осажденный Франц Польцер был вынужден признать, что это дело вызывает «миллион и еще один вопрос без ответа». Столкнувшись с международным негодованием, Польцер пообещал, что все они будут решены, – для этого было необходимо склеить воедино все фрагменты порочного прошлого Фрицля.

Когда вопрос о Фрицле более-менее прояснился, журналисты обрушили на Польцера новый шквал вопросов о расследовании австрийской полицией дел пропавших людей. И в конце концов, почему полиция, социальные службы, врачи и учителя школы, куда ходили дети Фрицля, почти четверть века не замечали ничего необычного? Отбиваться от нападок предстояло и местному правлению, которое обвиняли в том, что и они не замечали подозрительных признаков, окружавших жизнь этого дома.

Ганс Хайнц Ленце имел возможность показать репортерам документы, доказывающие, что разрешение совета на взятие под опеку и усыновление троих детей Фрицля было совершенно законно. «Я просмотрел документы по усыновлению и не увидел там никаких причин для разбирательства, – сказал Ленце и продолжал, защищая работников соцслужб, которые надзирали за детьми: – Не было и намека на халатность. Их не в чем подозревать».

Он отводил от властей, которые оформили Йозефу Фрицлю опеку над тремя детьми, критику по поводу его криминальной биографии. Его досье было изучено, и никаких документов, касавшихся его прежних преступлений на почве секса, найдено не было. Социальные работники регулярно навещали Йозефа и Розмари Фрицль после передачи им прав опеки и двадцать один раз посещали их дом. Они повторяют, что в течение своих обычных визитов не замечали ничего подозрительного. Впрочем, они никогда не заглядывали за дом, но у Ленце было объяснение и этому: «Герр Фрицль был главой семьи, командиром, поэтому вполне имел право распоряжаться некоторыми участками своей территории единолично. Но как это может привести к подозрениям, что там, под замлей, у него живет вторая семья? Как такая идея может прийти в голову? Теперь все умные, когда все уже позади».

Конечно, поводы подозревать Фрицля были, и немалые. В течение десяти лет в этой семье зарегистрирован один пропавший без вести человек, и трое, по их заявлению, подброшены под двери. Эти факты занесены в протоколы.

«У нас не было оснований не верить им», – сказал Ленце.

Йозеф Шлоель, глава окружного суда Амштеттена, чьей обязанностью было присматривать за детьми, согласен с Ленце: «Не было оснований предполагать, что что-то идет не так». Но все же Шлоель признал, что правила в некоторой степени не были соблюдены, потому что формально опеку над детьми оформили Фрицлю без согласия их пропавшей матери Элизабет. Он допустил, что тогда вся процедура могла быть поставлена под вопрос, но в итоге разрешение было дано, так как никаких нарушений не обнаружили. Тогда это казалось лучшим решением.

«Бабушка окружила внуков заботой и любовью, – сказал Ленце. – Эти трое – Лиза, Моника и Александр – получили отличное воспитание. Они хорошо учились. Они интегрировались в социум, и все записи, описывающие их времяпрепровождение с фрау Фрицль, позволяют сделать вывод, что атмосфера у них была хорошей».