Замуж — никогда

— Не бойся… Ничего не бойся! Я тебя не оставлю… Никогда… — Он подпрыгнул на одной ноге и обнял Соню. Из ее глаз катились слезы, она вся дрожала. — Перестань, она ничего не понимает. — Балансируя на одной ноге, Женя гладил Соню по плечу.

— Это я ничего не понимаю?! — окончательно взбесилась Татьяна Яновна. — Дмитрий, почему ты позволяешь…

— Это вы почему себе позволяете? — заорал Женя. — Что вы знаете о Сониной маме? Что вы вообще знаете о людях?

— Евгений, не смей так разговаривать с моей матерью! — Дима поднял руку в предостерегающем жесте.

— Еще как смею! Твоя обожаемая мать всех нас считает отбросами…

— Дима, не нужно так! — воскликнула Аня.

— Нужно! Она не имеет права так разговаривать с Соней! Она не имеет права ее обвинять… Она не знает, каково было Сониной маме!

— Ха-ха-ха! — рассмеялась Татьяна Яновна. — Очень интересно было бы оказаться в шкуре наркоманки, вонзающей в вену зараженный шприц!

И тут Женя побелел, разжал объятия и, опустив руку на плечо Сони, всем корпусом повернулся к Татьяне Яновне.

— Сонину маму изнасиловал ВИЧ-инфицированный, — произнес он ледяным тоном.

— Хм… Не надо было подставляться, — отрезала Татьяна Яновна.

— Подставляться? — растерянно переспросил Женя.

— Да! Подставляться! Я гинеколог, я знаю женщин! Ты очень скоро поймешь: сучка не захочет — кобель не вскочит!

— Как вы можете так говорить?! Вы же врач! — Женя с ненавистью и удивлением смотрел на Татьяну Яновну.

— Вот потому и говорю, что знаю!

— Вы… Вы плохой человек! Так нельзя!

— Женя, прекрати! — Аня взмахнула руками. — Это уже переходит все границы…

— Аня, не трогай меня! — Женя болезненно скривился.

— Женя…

— Ты знаешь, каково это! Знаешь! Не молчи! Защити Соню! — В его глазах горел лихорадочный огонь. — Ведь я же защитил тебя! Защитил!

И тут воздух рассекла звонкая пощечина.

…Глядя на сестру широко распахнутыми глазами, Женя прижал руку к пылающей щеке.

— Аня… ты что? — Огонь в его глазах погас, и он с безграничным удивлением смотрел на окаменевшее лицо сестры.

Это длилось несколько секунд. И все это время в арке царила мертвая тишина.

— Идем отсюда, — тихо сказал Женька Соне.

— Идем. — Девочка быстрым движением вытерла мокрые от слез щеки. — Давай, держись за меня.

И они побрели в сторону улицы.

— Женя, вернись! — донеслось до него через несколько мгновений, но он продолжал идти, вернее, хромать, опираясь о плечо друга, как много лет назад.

Тогда тоже было дождливо, но был май. Женя шел не один — он держал за руку сестру. Держал крепко и знал, что все будет хорошо, потому что Аня не такая, как все.

Теперь же мальчик ничего не понимал… Ничего…

Слова Татьяны Яновны: «Дима, я устала, идем домой» вывели Аню из ступора, и она осмотрелась, плохо понимая, что происходит и где она находится.

— Мама, иди, я потом приду.

— Нет, ты сейчас же пойдешь со мной!

Аня прижала пальцы к виску:

— Дима, я не все вам рассказала…

— Не все рассказала? Что еще мы должны знать, а?! Ты кого-то убила?! — В голосе Татьяны Яновны звенела насмешка.

— Мама!

— Что — «мама»?! Я тебе говорила! Я тебя предупреждала! Теперь слушай! Слушай! — Она скользнула по Ане ехидным взглядом и замерла в ожидании…

Девочка не такая, как все

…Женя был в школе, Шура на работе. Аня только что выгуляла Рекса, покормила, и он лежал в ее комнате на полу, а она хлопотала на кухне, делала бутерброды и собиралась попить чаю. Тут пришел отчим, снял куртку — и в ванную. Вышел оттуда, сел на табурет. Сидит и смотрит как-то странно. Вид такой, будто его лихорадит.

— Сделать вам бутерброд? — спрашивает Аня.

— Сделай, — говорит он странным, хриплым голосом.

Виктор последнее время по-доброму вообще не смотрел, но сейчас она увидела опасность не только в его глазах, а и в ухмылке, мерзкой бороденке и во всей его тощей фигуре. Опасность липкую, холодную и неизбежную. Аня уже чувствовала ее приближение, но в чем конкретно она выражается, не понимала. Девушка открыла холодильник, наклонилась, и вдруг отчим схватил ее сзади и прижал к себе…

Аня кричала, вырывалась, но он был гораздо сильнее. Она укусила его за руку и получила удар в челюсть. Отчим зажал ей рот рукой и повалил на стол лицом вниз. В какой-то момент Аня изловчилась, снова укусила его, получила сильный удар по затылку и…

…В глазах потемнело. Будто сквозь толщу воды Аня слышала лай Рекса и крики Жени и отчима. Ее тошнило. Она с трудом оторвалась от стола, но ноги тут же подкосились, и она упала, ударившись спиной о холодильник. Перед глазами мелькали Рекс, Женя и отчим. Виктор запутался в брюках и трусах, болтающихся на щиколотках, страшно закричал и упал. Рекс вцепился зубами в его белое тощее бедро, покрытое густыми волосами, и зарычал. На холодильнике — пятна крови… Вдруг ящик с ножами-вилками с грохотом упал на пол, а потом… отчим взмахнул рукой, в которой был зажат кухонный топор для отбивания мяса. Раздались душераздирающий крик Жени, визг собаки и… повисла тишина, нарушаемая странным бульканьем. Это Рекс бился в агонии. Из его пасти текла кровь.

— Скажешь кому-нибудь — убью!

Аня вскинула голову. Виктор держал Женю за плечо.

— Ты понял — убью! — рычал он.