Замуж за варвара, или Монашка на выданье

Решив, что ворон нашел постоялый двор, я выломал замок калитки и направился к дому. Стукнув пару раз сапогом и не дождавшись приглашения войти, зашел сам. Зверь внутри рвался на волю. Пришлось подавить его, чувствуя новый приступ боли.

Стоило шагнуть в помещение, как навалилась темнота.

– Эй! – крикнул я. – Есть кто?

В коридоре зажглись сразу несколько магических светильников.

– Слушаюсь васа, – проговорил пожилой смуглый мужчина, облаченный в хастарийские одежды. – Как вам угодно? Что вас изволить?

– Номер, – ответил, сверля собеседника недобрым взглядом. – И знахаря. Моему спутнику нехорошо.

– Моя васа проводить, – поклонился мужчина и направился в сторону лестницы. – За мноя. Иди-иди.

Мне открыли двери в бедно обставленную комнатку с одной кроватью в центре. У стены напротив стояли старые на вид шкаф и стул. Больше мебели не нашлось.

– Я послать са лекарь, – продолжил мужчина, стоя на пороге. – Послать жену васа. Она застелить и кормить. Тирисать серебра будет.

– Много, – сразу предупредил я. – Тебе хватит и меди. С врачом сам договорюсь, когда придет. Если не поможет моему другу – отвечать будешь лично. Понял?

Старик поджал губы, но кивнул.

– И вот еще что… – Я уложил Эда на грязный засаленный матрас и, повернувшись, взглянул на хозяина постоялого двора. – Не разочаровывай меня, старик. Я этого не люблю.

Знаю, что глаза мои в этот момент светились красным. Волк чуял опасность, чуял ложь и снова вышел наружу.

– Висе сделать! В лучший вида! – затараторил мужчина, отступая. – Ждать меня, просить васа.

Дверь закрылась, и я прислушался к сбитому, надорванному дыханию спешащего прочь старика.

– Предаст, – шепнул Эд, приоткрыв глаза.

– Увидим, – пожал плечами я. – Как ты?

– Передумал умирать. – Он прокашлялся, нервно облизнул пересохшие губы и заговорил снова: – Где Ругх?

– Снаружи.

– Гиблое место, – кивнул Эд. – Ругх чувствует, что дело – дрянь.

– Спи, – посоветовал я, приближаясь к единственному окну. – Старик напуган и хочет жить. Есть шанс, что приведет помощь.

– Хорошо бы про постель не забыл. От матраса воняет.

– Это от нас с тобой, а не от матраса, – хмыкнул я и повторил: – Спи.

Волк внутри клокотал от голода и злости. Ему нравилась рыжая ученица монашек. Страстная, гордая, нежная и ранимая. Он хотел вернуть свое. Я понимал его, как никто, но эмоции зверя мешали думать, мешали принимать правильные решения.

С силой ударив кулаком по стене, я рыкнул, глядя на зарождающийся рассвет за окном.

– Светает, – сказал сам себе. – Пора разгонять демонов по углам. Думай, Хакарк. Думай не как человек, а как правитель.

Когда в дверь постучали, я был собран и спокоен. В голове сложился примерный план действий, а зверь мирно дремал, не поднимая головы.

– Я пришила са прастынь, – сообщила женщина, возраст которой я определил как «от тридцати до семидесяти». Она была с головы до ног укутана в длинное черное платье и даже большую часть лица прикрыла той же тканью. Узкие карие глаза обведены толстым слоем черной краски. В руках она держала пожелтевшее от многократных стирок постельное белье.

– Пока оставь на столе. Пусть сначала лекарь осмотрит его, – я кивнул на брата, – затем расстелешь.

– Лекарь не прийти, – прошептала женщина испуганно. – Муж уговаривать, но он не пойти. Ночами не любить он выходить. Уж я-то знать.

– Далеко он живет?

– Дома три туда, – она неопределенно махнула в сторону. – Муж еще там, но я знать, он не уговорить.

– Покажешь, где его дом.

Я подошел к Эду и закинул его на плечо. Тот вяло трепыхнулся, что-то пробурчал и затих. Плохой знак.

– Веди меня, женщина, – велел я. – Раз он не любит выходить ночью, мы придем к нему сами.

– Не положен так, – отозвалась она. – Не по закон без приглашений.

– Положено. – Я ухмыльнулся. – Это называется сюрприз. Веди!

Мы тихо прошли к выходу. На этот раз в коридорах горели тусклые магические свечи, а на улице стало значительно светлее.

– Сюда, – шепнула наша провожатая и, свернув налево, нервно покосилась в мою сторону. – Врача золотой любит. Много золотой.

– За хорошую работу можно хорошо заплатить, – ответил я.

– Кар-р! – вскрикнул Ругх, приземляясь на спину Эда.

– Ах, спаси Сехмет! Знамений! – воскликнула женщина и, упав на колени, стала биться головой о землю. – Нахимни! Наримси! Аполиптари!

Я швырнул к ее ногам серебряную монету. Она на миг замерла, потом быстро схватила «находку» и спрятала куда-то в недра своего одеяния. Поднявшись, бегло отряхнулась, вздохнула и, плюнув три раза через левое плечо, ринулась дальше.

– А как же знамение? – не смог удержаться я. – Не боитесь помогать тому, у кого в услужении черный ворон?

– Предрассудка все! – отмахнулась провожатая. – Птиц – она и в Хастари птиц.

– А серебро – оно и в Кенарии серебро, – глубокомысленно закончил я.

Дом знахаря действительно был совсем рядом. Он выгодно выделялся среди остальных строений.

Моя сопровождающая постучала в двери и, склонившись, стала смиренно ждать, пока нам соизволят открыть. Спустя минуту она обернулась и развела руками со словами:

– Не принять сейчас. Ночь.