Замуж за варвара, или Монашка на выданье

– Ты уже достаточно показал! – гневно выпалил Тирэн, загораживая мне обзор и возвращая халат на место. – Такое неуважение к моей госпоже! Еще и сам платить нам будешь! Пять серебряных монет!

– За что? – удивился блондин.

– За то, что оскорбил мою госпожу! – безапелляционно заявил маленький поборник моей чести. – При виде ее красоты только у слабых чреслами мужчин не поднимается… боевой дух! А у тебя он опущен! Поник. Спит! Что будем делать? Это просто отсутствие опыта или открытое оскорбление?!

– Но я же… Мы… Мне… Опыта с женщина не быть много! – сокрушенно залепетал продажный мужчина.

– Так я и думал, – покачал головой Тирэн. – Вот вам и дом терпимости. Обслуживание-то на букву «х», и я имею в виду совсем не «хорошее»! А ну-ка говори, что это за город?

Блондин пару раз моргнул, затем громко выдохнул и, снова набрав в легкие воздуха, тихо ответил:

– Пухкмерит.

– Вот как? И как далеко отсюда до столицы?

– Один ночь пути.

– Хорошо. Значит, завтра днем мы сможем оказаться у дворца правителя и передать ему нужную информацию. – Улыбнувшись, очень довольный собой Тирэн взглянул на меня. – Надеюсь, он согласится принять нас без предупреждения.

– Сын правителя, Раен иг Сивар, находить у нас в город, – вмешался блондин, плотнее закутавшись в халат. – В своей дворец. Уже несколько ночи он приехать и отдыхать здесь. Завтра ночи у него праздник, много нас приглашать.

– Кого это – «нас»? – не поняла я.

– Нас. Мальчик из заведений дядюшки Кхуата.

Ну, про «мальчиков» – это он загнул. Этот был как минимум ровесником моего супруга, только тщедушным, бледным и миниатюрным. Везде. Случайно разглядела.

– Что вы такое говорите? – Я вскочила с места, позабыв про сон и голод. – Не знаю, зачем сын правителя приглашает мальчиков, но уж точно не для себя! Тот самый Раен иг Сивар? Мы ведь о нем толкуем? Как у вас только язык повернулся? Он ведь жених моей сестры! Вскоре состоится их бракосочетание, и сама Двуликая привела нас к его дворцу!

– Моя не врать ни один слова, госпожа! Днем они отсыпаться, – затараторил испуганный моей реакцией блондин. – Очень солнце жечь сильно. Жизнь кипеть в Пухкмерит с вечера, как только немного ветер сбивать жара, и до самый рассвет.

– Значит, мы тоже отдохнем до вечера, – кивнул Тирэн, указывая разговорившемуся блондину на дверь. – Ты свободен. Набирайся опыта и приходи завтра во всеоружии!

– Простить меня, недостойно, – кланяясь и пятясь назад, проговорил тот и скрылся за дверью, приговаривая: – Я приходить снова, готовый и опытный! Я исправить!

Тирэн грозно взглянул на меня, и я наконец покраснела. Кажется.

– Поздно уже смущаться, – покачал головой он. – Будем молить богов, чтобы господин никогда не узнал о случившемся. И вообще о заведении дядюшки Кхуата. Давайте дружно забудем обо всем, словно ничего и не было! Значит, этот принц нам поможет? Ты уверена?

– Конечно! Он – само благородство и чуткость, – улыбнулась я, радуясь, что тема переменилась, и представляя встречу с принцем моих грез. – Ах, как же повезет моей сестре…

– Это тот самый тролль, что был вышит на гобелене в твоей спальне? Господин расспрашивал о нем у Эда, – словно между делом сообщил Тирэн.

– Он вовсе не тролль! – возмутилась я. – Раен прекрасно сложен, умен и галантен! У него безукоризненные манеры и…

– …и он любит извращения, – закончил мальчишка, хмыкнув в чашку с чаем.

– Не верь ты этому нахалу, продающему свое тело за серебро! – возмутилась я.

– Мне все равно, что сказал этот тип. Про вкусы Сивара-младшего и так все знают. Господин только не в курсе того, что принц все-таки решил жениться. И не на ком-нибудь, а на наследнице Лавитарии.

– Раен и моя сестрица помолвлены чуть не с колыбели, – печально ответила я.

– Быть помолвленным и решить жениться – разные вещи. И потом… Похоже, это была тайна. Почему-то. Но мне до политики нет дела, пусть в ней твой муж и Эд разбираются.

Я хотела снова вступиться за Раена, но тут к нам подсела Фрида, о которой, признаться, мы успели позабыть.

– Устала? – участливо спросила я.

Она покачала головой и многозначительно взглянула на уставленный едой стол.

– Ешь-ешь, – спохватившись, подбодрила я рабыню, подвигая к ней блюдо с пирогом.

– Жаль, что нельзя отправиться во дворец прямо сейчас, – заканючил Тирэн, дожевывая свой кусок пирога. – Мне совсем не нравится это место. Даже крошка в горло не лезет.

Фрида осмотрелась и, кивнув каким-то своим мыслям, тоже принялась за еду. Похоже, ни дом терпимости, ни раздевшийся перед нами блондин нисколько не давили на ее моральные принципы.

Глядя на осанку и внешность красавицы, я понимала, что она – не простая деревенщина. В жестах девушки присутствовала невероятная грация, которой я даже отчасти завидовала. Но глаза цвета самой темной ночи говорили еще и о том, что жизнь у нее была не сладкой. В них странно перемешивались недоверие, жесткость и житейская мудрость.

– Тебе не холодно? – участливо спросила я. – Надо бы где-то платье раздобыть, как у меня.