Замужем за облаком. Полное собрание рассказов

Осторожно вешая трубку, он еще услышал, как она повторила вопрос, очень громко и резко. Он прислонился к стене кабинки и снова посмотрел на слова, жестоко, навсегда выдолбленные в стене перед ним. Шмальц, Пауэлл, Грациозо. Имена в конце журнала выпускников. Вице-президенты банков. Исследователи. Неудачники. Добившиеся успеха. Большие шишки и мелюзга. Он даже узнал имена тех, кто, по его сведениям, уже умер.

Звонок, постоянно терроризировавший его в этой новой жизни, вывел Льюиса из задумчивости и предупредил, что пора идти в помещение для вечерних занятий. Он пойдет в библиотеку. Старшеклассники имеют такую привилегию. Даже проштрафившиеся. Он пойдет в библиотеку, будет смотреть журналы и ужасаться. В конце концов, когда мир будет в дюйме от того, чтобы захлопнуться над ним, он вернется к книжным полкам и начнет подыскивать для команды книги к дискуссии на тему «Смертная казнь – шаг вперед или шаг назад?».

Усталый Ангел

Вы меня не знаете, но узнаете – скоро. Если хотите, чтобы я представился, дайте мне час. Или меньше, если читаете быстро. Мне кажется, вы читаете быстро. Вы читаете быстро, потому что вы серьезная женщина. Вы встаете, чтобы вручную переключать телеканалы (хотя у вас есть для этого специальный пультик), знаете, где у вас в письменном столе лежат ножницы и все прочее. Каждое утро – свежее белье. Позвольте угадать – белое? И может быть, пара дорогого соблазнительного черного в ящике – для особых случаев? Угадал? Держу пари, да.

Я думал, сегодня вы пошли в ресторан. И гадал, отреагируете ли вы на поведение официантки. Видите ли, она засуетилась и уронила на пол стакан с водой. Он разбился, осколки разлетелись во все стороны. Но она сделала вид, что ничего не случилось! Пошла дальше, хотя знала, что он упал. Не остановилась, не прибрала. Прошло несколько минут! Осколки стекла лежали посреди пола, где каждый мог наступить, а она оставила их там. Она не хотела этого, но когда это все же случилось, то вела себя так, будто ничего не произошло. Какое-то время ее глупенькая планета продолжала вращаться по своей орбите вокруг солнца, когда его уже не было… В общем, я гадал, так ли и вы поведете себя, когда придет ваш черед. Как будто ничего не случилось, несмотря на сумасшедшие звонки ночью или кровь в вашей сумочке, теплую жевательную резинку у вас на подушке или еще что-нибудь такое. Не обращать внимания, оставить осколки на полу и ходить по ним босиком, пока стекло не проникнет в ногу так глубоко, что…

Назову ее Тони. Это не ее имя, но я люблю женщин, чье имя заканчивается на «и», как если бы в этом было что-то экзотическое, итальянистое, а не столько же примерно ума и тонкости, как в заднице задрипанного бомжа.

Моя Тони была женщиной вполне заурядной внешности, но при помощи известной доли вкуса и денег сделала себя симпатичной. Ее носик был слишком маленьким, а лоб слишком высоким, чтобы исправить все остальное, чересчур круглое лицо. Когда она занималась любовью, эта округлость особенно проявлялась, и оно становилось каким-то детским и более интересным. Вероятно, потому ей и хотелось иметь нос побольше – чтобы придать особенность своему ничем не примечательному лицу.

Я знал это лицо так хорошо, потому что от нечего делать несколько месяцев изучал его через бинокль. В моем бинокле не очень сильные стекла – 7 на 21, такими вы пользуетесь в опере, чтобы заглянуть в горло какому-нибудь толстяку-певцу, – но этого хватало.

Я обнаружил Тони в ее квартире в тот вечер, когда купил бинокль. Спокойно рассматриваю дом напротив и вдруг вижу на этаж ниже моего – вот она. Сквозь ее прозрачные белые занавески я мог наблюдать, как она смотрит телевизор. Голая! Действительно, когда я увидел ее впервые, она была голая. Маленькие груди, маленькие бедра… Восхитительно. Мечта каждого мужчины – голая женщина, за которой можно подглядывать, заполняя свои одинокие вечера. Нагота не возбудила меня, но из-за нее Тони мне очень понравилась. Дома эта женщина делала что хотела – в январе голая смотрела телевизор, держа в одной руке чашку какао, а вторую подложив под зад. Иногда я включал свой телевизор и пытался угадать, что она смотрит. Новости голышом? Или разделась к своему любимому ток-шоу? Сняла последнее, зная, что на экране Мел Гибсон, и воображала, что демонстрирует ему свои прелести?