Занимательные истории

— Против нас выступил с многочисленным войском, — говорил он, — военачальник Хорасана, которого послал Наср ибн Ахмад. Он покорил Сиджистан, и его приспешники совершили в стране множество злодеяний. Они хватали женщин на улицах. И жители кинулись ко мне и к другому факиху — аль-Балхи назвал его имя, но я запамятовал — и жаловались на то, что происходило” Мы отправились с ними к военачальнику, и я вместе в тем факихом и множеством старейшин вошли туда, где он находился.

Факих стал увещевать военачальника, рассказав ему о том, что происходило. Военачальник ответил ему: “Шейх, я не думал, что ты так глуп. Я привел с собой тридцать тысяч мужчин, чьи жены остались в Бухаре. Что же им делать, если им очень нужна женщина? Они должны взять себе здешних женщин, это справедливо, Я не могу оттолкнуть их от себя, запрещая им это”.

Мы вышли, и пришедшие с нами люди стали спрашивать, что сказал военачальник. Факих повторил его ответ слово в слово. Услыхав это, люди сказали: “Такой ответ — это грех и побуждает к греху. Это прямое нарушение заповеданного Аллахом. Можем ли мы считать, что эти слова дают нам право бороться против него?” Факих ответил: “Конечно, вы имеете право бороться против него”. Они спросили: “Значит, ты даешь нам на то разрешение?” — “Даю”, — ответил факих. И они поспешили исполнить задуманное, а мы ускользнули подальше от этой смуты.

Ко времени вечерней молитвы в Сиджистане не оставалось ни единого хорасанца. Людей собралось столько, что и не сосчитать, и они убили великое множество хорасанцев. Убийства продолжались, а дом военачальника был разграблен. Люди хотели убить его, но он сумел бежать на своем коне, и с ним те из его приспешников, кому удалось спастись. Они бежали без оглядки. Никогда больше никакое войско не приходило к нам из Хорасана.

(8, 66, 151) Вот что рассказал мне Абу-ль-Хусайн ибн Хишам:

— Нам сообщил эту историю Абу Абдаллах Ахмад ибн Саад, вольноотпущенник племени хашим, который когда-то был катибом кади Юсуфа. Он сказал:

— Нам рассказывал кади Исмаил ибн Исхак, ссылаясь на своих учителей, что кади Афийа был назначен халифом аль-Махди кадием в одной из частей Города мира[33] вместо Ибн Уласы. Этот Афийа был человеком ученым и аскетом. Однажды в полдень он явился во дворец аль-Махди, когда тот ничем не был занят, и попросил принять его. Он принес с собой ларь с документами и попросил снять с него обязанности судьи и передать этот ларь тому, кому халиф повелит взять его. Халиф, предполагая, что кто-нибудь из высокопоставленных чиновников его оскорбил или ущемил его судейскую власть, спросил его об этом. Но кади сказал: “Ничего подобного не произошло”. — “Тогда почему же, — спросил халиф, — ты отказываешься от должности?”

Тот ответил: “Ко мне явились двое тяжущихся — один из Шираза, а второй из Исфахана, и дело их оказалось чрезвычайно трудным. Каждая из сторон утверждает, что есть улики и свидетели в ее пользу, и выдвигает доказательства, требующие тщательного рассмотрения. Поэтому я воздерживался от окончательного суждения, надеясь, что либо они придут к какому-нибудь соглашению, либо я найду способ разрешения их спора. И вот один из них, узнав, что я люблю свежие сладкие финики, принялся собирать их — а дело было в самом начале созревания фиников, — и в таком количестве, какое в это время недоступно никому, кроме повелителя правоверных, к тому же лучших фиников я не видывал никогда в жизни. Он подкупал моего привратника, не жалея на это дирхемов, чтобы тот относил мне блюда с финиками, не обращая внимания на мои возражения, Когда мне приносили это блюдо, я от него отказывался и отсылал привратника, приказывая возвратить финики, что он и делал. Сегодня эти тяжущиеся явились ко мне, но они уже больше не были равны в моем сердце и в моих глазах. Таков был исход, хоть я и не принимал этих даров. Каким же он был бы, если бы я принял их? Поэтому я больше не уверен в том, что не нарушу моей веры и не погибну, погубив сначала кого-то другого. Поэтому отпусти меня, да отпустит тебе Аллах! Прими мое увольнение”. И халиф его принял.

Рассказы о мусульманах в византийском плену

(1, 19, 52) Вот что рассказал мне кади Абу Бакр Мухаммад ибн Абд ар-Рахман со слов Мукаррама ибн Бакрана, которому рассказывал об этом кади Абу Яхья ибн Мукаррам:

— Я был дружен с вазиром Али ибн Исой, который часто советовался со мной о своих делах. Однажды, придя к нему, я увидел, что он глубоко опечален. Я подумал, что он, должно быть, получил неприятное известие от аль-Муктадира, и спросил его, что случилось, кивнув при этом в направлении халифского дворца. Он ответил: “Не в том моя печаль. И причина куда серьезнее”.