Запад Беларуси: исторический пазл

Рождённый ещё позднее Моравского, историк Юлиан Бартошевич сообщает о легендарном маньяке следующее:

«Оригинальным в этих его чудачествах было то, что он стал евреем. Сердце и душу, и всё своё состояние он отдал евреям. Еврей был у него кассиром, советником, ближайшим другом. Каждую пятницу летели к нему, как будто сойдя с ума, евреи из Бреста…»

Очевидно, что князь действительно был, если можно так выразиться, ярким неформалом, но некоторые истории, в частности, об активных и сложных занятиях алхимией всё же выглядят сомнительными, впрочем, нет оснований отрицать жестокость, аморальность и психические отклонения Мартина.

История князя являет читателям редкий пример полноценного действия так называемого «закона бумеранга». Мартин держал людей в заточении, совершая также множество других ужасных поступков, и в результате сам стал пленником Иеронима Радзивилла, который, как считается, отличался склонностью к садизму и не так и сильно уступал в своих «чудачествах» чернавчицкому безумцу. Иероним забрал Мартина в красивейший замок Радзивиллов в Бялой, которая ныне размещена на территории Польши, и там, как ясно даже из скупых сведений Матушевича, бывший хозяин гарема содержался в крайне жёстких условиях. Награда нашла героя.

Скончался князь Мартин в 1782 году, и, как написано в его биографиях, был похоронен в семейной усыпальнице, в Несвиже. Мартин не был первым чудаком из рода Радзивиллов и не стал последним, но это, как любят писать многие авторы, уже другая история.

Фрагмент 15. Брестский сейм, литовская альтернатива и два несимпатичных магната

В 1653 году в Бресте прошёл сейм Речи Посполитой. Он оказался единственным сеймом объединённой державы, проведённом в городе над Бугом. Кроме того, это был самый первый сейм Речи Посполитой, на территории ВКЛ. Теперь, когда Гродно относительно широко известно в среде белорусских, польских и литовских любителей истории, как сеймовая столица Речи Посполитой, первый литовский сейм в Бресте как бы оттеснён в тень гродненскими сеймами, в том числе и самым знаменитым из них — последним сеймом той шляхетской республики.

В качестве причины проведения сейма в Бресте польские исследователи называют плохую эпидемическую ситуацию в Польше. Как пишет историк Кароль Лапотецкий: «Возможно, что во время этого сейма сенаторы заметили природные оборонительные достоинства этого места», и это, по мнению специалиста, могло в дальнейшем повлиять на появление проектов дополнительного укрепления города.

Председательствовал на том сейме, то есть был сеймовым маршалком, Христофор Пац — деятельный и безусловно способный магнат, который, судя по некоторым фактам, обладал ещё и хорошим художественным вкусом. Однако вне всякого сомнения его сложно назвать симпатичным человеком. Ушлый политикан, не сторонящийся от взяток, разумеется, действовал прежде всего во имя собственных интересов и интересов своей семьи. Тем не менее, именно Пац сыграл огромную роль в истории Гродно, хотя на момент написания этого текста мало кто из гродненцев, даже краеведов, знает об этой роли. Именно Христофор Пац провёл на одном из варшавских сеймов решение о том, что каждый третий сейм Речи Посполитой должен происходить в Гродно. Не задумал ли Пац эту комбинацию ещё в Бресте, увидев на практике, что сеймы Речи Посполитой вполне можно проводить и в ВКЛ? Кто знает.

Польские сановники, разумеется, негативно отнеслись к идее гродненских сеймов. Знаменитый польский писатель XVII века, Ян Хризостом Пасек писал об этом так:

«Год господень 1679. В этом году первый сейм в Литве проходил в Гродно. Паны-Литва у нас выбили такие постановления, чтобы два сейма, один за одним, проходили в Короне, а третий в Литве. Это было очень тяжело: нашим туда ездить. Но это уже навсегда, раз стало обычаем».

В качестве мотива, толкнувшего Паца на продвижение так называемой «литовской альтернативы», то есть созыва гродненских сеймов, исследователи обычно называют желание магната увеличить значение подвластной ему Гродненской экономии. Кроме того, Пац капитально реконструировал гродненский замок, который был основательно разрушен, и для увековечивания его деяния в стену одного из зданий комплекса вмуровали памятную таблицу. Очевидно, Христофор совсем не был против прославления его поступка среди потомков.

Христофор Пац.

После обретения статуса сеймовой столицы в Гродно потянулись главные сановники страны, желавшие устроить в городе над Неманом свои резиденции, а гродненский иезуиты возвели более крупный и впечатляющий храм, чем их старый костёл Петра и Павла, на главной площади города.