Запах меда и жасмина

— Ещё когда я был учеником одного великого кудесника, имени которого сейчас и не припомню, я понял: волшебство не представляет для меня никакого интереса. Всё это — обычный нечаянный всплеск в сравнении с истинным чудом: совершенной красотой. Будучи от рождения самым красивым мужчиной, я искал женщину себе под стать. Я мечтал, как вдвоем мы воплотим в себе всё великолепие этого мира. Я долго искал такую и наконец-то нашёл. Моя первая жена… Идеал. Пример чистой, незапятнанной, роскошной красоты. Так мне казалось. Тем больнее после свадьбы было обнаружить всю иллюзорность моих чаяний. Она не знала ни в чём меры: не ела, а обжиралась, не пила, а напивалась, считала, что нет ничего зазорного в том, чтобы, не умывшись, улечься в чистую кровать. Неряха, грязнуля… Да еще пара-тройка противных вещей. В общем, уже на следующий день после свадьбы я понял: она уродина.

— Вы решили попытать счастье во второй раз?

— Да, я решил взять себе вторую жену. На этот раз я был зорок как сокол. Мне думалось, что меня уже не провести. Но как выяснилось…

— На следующий день?

— Именно. Её интересовала только внешность. Она часами вертелась перед зеркалами, ни один наряд не надевала дважды…

— Насколько я поняла из сказанного Вами ранее, это скорее достоинство.

— Но она всё время переделывала себя.

— Переделывала?

— Именно. Через год у неё ничего не осталось своего. Даже кожу она полностью заменила. Я так и не понял, как она на самом деле выглядит… — Лель тихонечко всхлипнул, демонстрируя, какой урон был нанесён его тонкой душевной организации. А также дал понять, что такие раны никогда не затягиваются.

Жасмин, снова рискуя показаться невоспитанной, перебила собеседника:

— Как я понимаю, Вы решили сделать третью попытку обрести семейное счастье, которая также оказалась провальной. Ваша супруга отличалась от предыдущих лишь пороками.

— Да, — воодушевленно подхватил Лель. — Вначале, правда, всё шло гладко… Я был на тысячном небе от счастья. Однако потом… — его голос стал тише, — для меня был странным её поступок, ведь он разрушил сразу всё, что появилось между нами… Она выпила какой-то отвар и…

— Да, это, действительно, ужаснее, чем проступки предыдущих избранниц. Не расстраивайтесь, — на какой-то момент девушке даже стало жалко своего похитителя.

— Знаете, что в её поступке было самым отвратительным? То, что она отказалась приумножить нашу красоту. Представляете, каким оказался бы мой наследник?! После этого я зарёкся иметь дело с женщинами, но невольно всё же присматривался к каждой из встречных, ища свой идеал. Воплощённое совершенство. Прослышав о Вас, я понял: наконец-то, настал момент истины. Я слушал бесконечные рассказы о Вас и убеждался в истинности своего выбора. Вы восхитили меня. Оставалось лишь дождаться удобного момента. А сейчас я покорён Вами, но всё же не перестаю удивляться тому, как у Ваших родителей могли родиться две совершенно разные дочери: первая — красавица и вторая — отпетая уродина?!

— Но у меня нет сестры…

— А та жирная, что учит детишек, захлёбывается словами, и про которую ходят самые невероятные слухи? Она Вам не сестра?

— Нет, не сестра.

— Я, видимо, что-то путаю.

— Нет, видимо, Вы не поняли. Это я.

— Как Вы?

— Еще несколько лет назад я была настоящим страшилищем.

— Но как Вы смогли так измениться? Что за колдовство? — Лель вскочил из-за стола и заметался вокруг фонтана. — Как я мог так ошибиться?

— Я ничего не делала. Волшебница из страны облаков изменила мой облик.

— Подождите, про ту девицу говаривали, что она умудрилась в целости уйти от болотной колдуньи, поговорить с птицами, побывать в стране облаков и исцелить кого-то…

— Я не исцеляла. Я просто сделала нужное лекарство.

— Но гордая, недоступная красавица, которой ни один жених не оказался под стать… Даже не дерзнул попытаться завоевать её сердце.

— Мне не хотелось бы делиться с Вами историей своей жизни, но, хоть и с преувеличением, основные моменты недавних лет Вы перечислили верно.

— Не может быть…

— Я не в силах что-то доказать, но могу описать домик болотной колдуньи.

— Кошмар! Значит, я ошибся… Как так можно? Но ведь все воспевали Вашу красоту. Про Вас говорили, что за один взгляд на Вас можно глаз отдать, а за ночь — целую жизнь, — Лель чувствовал себя одураченным, причём самим собою.

— Я твёрдо убеждена, что они и в этом ошибались. Я вовсе не такое большое сокровище. Вы ведь меня отпустите теперь? Видите, это недоразумение.

— Хм… — по лицу Леля было заметно, как он сильно взволнован. — Давно живёт во мне одна задумка… А на что они способны ради совершенства? Какова цена столь желанной и прекрасной женщины? Насколько их хватит?.. Насколько сильна их мечта? Поможет ли она преодолеть мои препятствия? Пусть для меня Вы — червивое яблоко, но для них… Да, решено, Вы останетесь у меня до тех пор, пока какой-нибудь поражённый Вашими прелестями смельчак не вызволит Вас. Ну или пока Вы не состаритесь.

— Что? Я не собираюсь…

— Будете жить в роскоши и достатке. Вы всё равно прелестны. Я не собираюсь сажать гордую лилию в заросли коровяка, — Лель довольно улыбнулся.