ЗАПАХ СТЕКЛА

- Так уже складывается, что я единственный полицейский офицер в Польше, который знает, где искать данные относительно этого мужика. Вот так, просто, складывается…

Матысика из "обезьянника" вывел дежурный. К семидесятидвухлетнему старику – к тому же, бывшему военному – он относился с определенным уважением. Он провел его в кабинет следственного офицера.

За письменным столом сидел рослый, худощавый мужчина. В его лице можно было заметить одну странную отмету – у него были совершенно недвижимые, холодные глаза. Глаза змеи. Матысику на миг даже показалось, будто бы он когда-то его уже видел… Но это было только мгновение. У пожилого человека была прекрасная память на лица, и он со всей уверенностью не знал офицера с холодными, словно лед, глазами.

А тот поднялся со стула.

- Меня зовут Марек Хофман, - протянул он руку. – Приветствую вас.

Матысик легко пожал протянутую руку. Садясь перед письменным столом, он уже знал, почему этот офицер казался похожим на кого-то из прошлого. "Да у него точно такие же глаза, как у меня", - усмехнулся он в мыслях сам себе. – "Глаз змеи". Он ведь и сам видел их в зеркале ежедневно, во время бритья.

"Ключик" свою работу делала на пять. К сожалению, резюме результатов этой тяжелой пахоты можно было определить всего лишь одним словом: нихрена! Фелициан Матысик. Печиска. Быдгощ. Девушка глянула на оставленный Хофманом листок. "Балаболка", пансионат "Поруда". И ничего, просто-напросто, ничего! Она взяла телефон. Когда-то этот номер был записан исключительно в записной книжке Биг Босса – по причине максимальной степени секретности. Когда-то…

- Привет, жопа.

- Ну, привет, телка, - ответила Кася, ее соответствие в быдгощской полицейской комендатуре. – И чем тебе помочь?

- Имеется одна заноза. Семидесятые годы, ранние. Печиска. Быдгощ. Фелициан Матысик. Куча смертей. Дела засекречены. Найдешь чего-нибудь, милая Жопка? Да, еще слова: "Балаболка", "Поруда".

- Оки-доки. И тут же звякну, - короткий вздох. – Да, при случае: какой-то тип пизданул большегруз с куревом. Мой Биг Богг на ушах! Дай-ка мне какого-нибудь рецидивиста из Вроцлава, чтобы я могла бы его подставить.

- Оки-доки. Сейчас подыщу из картотеки.

- Будет классно, телка. До звоночка.

Хофман закурил сигарету.

- Можете ли вы мне пояснить одно дело? Вы ведь были офицером Войска Польского?

- Да. Был.

- И из вас сделали снайпера?

- Не понял?

- Вы выстрелили три патрона. У нас три трупа. Ваш внук вырвал из рук одного из покойничков автомат Калашникова. Выстрелил тридцать два патрона, и попал только лишь в щиколотку какого-то мужика, менявшего колесо в машине..

- Ну, это ведь еще дитя. Он не умеет стрелять, - насмешливо прокомментировал Матысик.

- А вы умеете?

- Я знаю… В конце концов, я же офицер…

- В среднем, вы выстреливали шесть патронов в год. В рамках учений. А вы? Три выстрела – три трупа. Откуда такая специализация?

- Только не надо демонизировать. Одного я бахнул, считай, в упор. Двух – с пары шагов.

- Вы всегда берете ТТ, когда едете на шашлыки с семьей?

- Нет. Только лишь тогда, когда на меня нападают три типа с калашами.

Хофман погасил сигарету. Слегка улыбнулся.

- Нет, ну… Мне бы хотелось нормально поговорить. Нет смысла, чтобы мы тут просто балаболили…

Две пару чертовски холодных глаз тут же и встретились. Они глядели друг на друга охрененно долго. "Нет смысла, чтобы мы тут просто балаболили". "Балаболка". Shit!

Матысик в первый раз подумал о ведущем следствие офицере с серьезностью. Хофман же понял, что ничего из старика не вытянет.

"Ключик" подняла телефонную трубку. С черного аппарата – особого значения. Оборудование в комендатуре было старым, было достаточно придержать одну из катушек большого магнитофона, и ничего уже не записывалось.

- Привет, телка.

- Ну что там, жопа? – ответила "Ключик", все так же придерживая катушку пальцем.

- У дела имеется номер SWW/12382/72. Секретно, особого значения. И я нихуя не врубаюсь. Практически ничего не написали, зато у меня, телка, имеется для тебя кино. Любительское на восьмерке. Перешлю тебе с курьером.

- Спасибо.

- Никаких проблем. Спасибо за рецидивиста.

- Не проблема. Подкинь чего-нибудь для записи.

- Ты знаешь, нихрена не имею. Свяжись с той дамой из столицы, я подкинула тебе номер.

- Оки-доки. Стей ин тач.

- Ясно! Я еще покопаюсь, но ты свяжись со штучкой из Варшавы. У нее больше вруба.

- Экстра! Thanks!

- Но проблемо, телка. Номер дела у тебя уже имеется. Чао какао!

- Чао какао, жопа!

- Хей, хей!

Матысик мельком глянул на туманную фигуру, появившуюся у двери комнаты для допросов. Хотя выражение на его лице не изменилось, Хофман перехватил взгляд. Он тоже зыркнул влево, в сторону. Ничего. Стенка с текущими бумажками, слегка оцарапанная дверь, старый линолеум. Через короткое мгновение два холодных взгляда снова встретились. Глаза Матысика не были уже такими спокойными, как раньше.

- Можете ли вы пояснить мне кое-какие события? – Хофман закурил следующую сигарету.

- Так вот, один из следственных офицеров, работающих над вашим делом, повесился.

- Вы как-то не похожи на такого, кто сегодня повесится, - перебил его Матысик.