ЗАПАХ СТЕКЛА

На пороге стоял совершенно промокший ксёндз.

- Что произошло? Кто-то умирает?

- И откуда такое предположение, могу ли я спросить у отца?

- Потому что Людвик ехал мимо плебании⁴⁶ так быстро, что чуть ли не окна мне забрызгал. И остановился у дома доктора. Так я себе и подумал, а не буду ли нужен и я случаем?

- Конечно же пан ксёндз будет нужен. Естественно! Сначала ужин, потом партийка в преферанс, - сказал Бартницкий. – Как обычно.

Священник радостно рассмеялся.

- Честное слово, никто не умирает?

- К сожалению, сегодня, отец, ваши труды не понадобятся. Одна девочка сильно простудилась. До утра вылечим.

- А я тут бегом, из ботинок выскакиваю…

- Мы вист запишем. Но сначала слегка так поужинаем. Коньячку, чтобы разогреться, подать?

- Нет, я только вино. Только вино. – Священник уселся в одном из глубоких кресел. – Но в преферанс сегодня отыграю все три коробки спичек, которые проиграл перед тем. Все три! – надув щеки, заявил он.

- Ха-ха-ха! – с сожалением на лице поглядел на него Бартницкий. – Сразу видно, что духовное лицо! В чудеса верит!

- Отыграю!

- Поглядим, как пойдет торговля/

Их спор перебило прибытие врача. Пожилой, седой господин в костюме-тройке. На шее, при воротничке, вместо обычного галстука – повязана бабочка. После краткого представления он сразу же спросил:

- Где больная?

- Наверху, скорее всего, уже в спальне. Ребятня ею занялась.

Тот быстрым шагом поднялся по ступеням.

Его ожидали с ужином, но долго ждать и не пришлось. Доктор вернулся минут через пятнадцать.

- Ну вот, никаких причин для беспокойства. Я дал ей аспирин и лауданум. Пускай детя ночью выспится и хорошенько пропотеет.

- А что такое лауданум? – перебил его Яцек.

- О, благодаря нему она молниеносно заснула. Именно это ей было нужно.

- А не лучше ли было сразу же дать ей антибиотики? – вмешалась Кристина.

- А что такое антибиотики? – удивился доктор.

Та рассмеялась.- Вы правы. Сейчас все родители настолько опасаются, что при обычной простуде сразу же предложили бы химиотерапию.

- А что такое химиотерапия?

На сей раз рассмеялся Яцек.

- Понимаю, понимаю, понимаю… Нечего родителям вмешиваться в указания специалиста.

- Ну правильно. – Врач слегка усмехнулся, после чего склонился к Бартовскому. – Друг мой, послушай: что такое антибиотики и химиотерапия?

- Не имею ни малейшего понятия! – Граф приглашал к накрытому слугами столу. – Просим, просим! Легенький такой ужин, а потом маленькая партия в преферансик. Вы же не откажете, правда?

- Только я не умею в это играть, - сообщил Яцек.

- Правила простенькие. В пять минут научим.

. Развлекались до поздней ночи. Несмотря на тяжесть в желудке после "легенького" ужина, состоявшего из пяти блюд, из которых три были горячими, Яцек выиграл почти два коробка спичек. Причем, не благодаря вежливости хозяев. Ксёндз с доктором торговались заядло. Только ведь он был компьютерным программистом и сразу же понял принципы игры. Ну а кроме того, в своей профессии был хорош.

Кристина хихикала, когда священник, бросая карты, вставал и торжественно говорил:

- Отче наш, иже еси на небеси…

Бартовский успокаивал:

- Он так всегда. Вечерние молитвы читает во время игры, но если карта пошла, тогда молится вслух.

Потом было купание в блестящей золотом ванне. Огромная, пахучая и мягенькая постель. Яцек с Кристиной занимались счастливо любовью, хотя и им немножко было стыдно, потому что кровать скрипела. Но секс был и вправду замечательным.

Рано утром легенький завтрак из трех блюд после утреннего туалета. Доченьки здоровы. Лауданум, чем бы он ни был, оказался чрезвычайно действенным⁴⁷. Сейчас девчонки игрались с хозяйскими детьми, вопя так, что голова лопалась.

Яцек с Кристиной расплывались в благодарностях. Бартовский повторял:

- Да ведь все нормально. Обычный польский дом. Вот только ужасно мне жаль, что супруга моя не могла вас принять. Сейчас она в Англии, под опекой кучера. С ней ничего не будет.

Маленькой Касе Бартовский подарил семейную памятку: железный перстень от Отчизны за участие какого-то там предка в восстании Костюшко. Блестящий, красивый, словно бы его изготовили пару дней назад.

- Оценишь, - сказал он. – Через сколько там лет. Когда уже поймешь, в чем тут дело.

Вторая девочка получила на память плюшевого мишку.

Людвик отвез всех на старинном "роллс-ройсе" на совершенно пустую железнодорожную станцию в какой-то деревушке. На поезд успели, билеты купили у кондуктора. Совершенно ошеломленные, они молча уселись в купе. Яцеку хотелось перекурить.

- Выйдем в коридор? – спросил он у жены.

- С удовольствием. Увидим этот дом еще раз, потому что, вроде как, будем проезжать рядом.

Зажигалка никак не срабатывала, так что прикурили у какого-то местного, который стоял рядом.

- Вон, видишь? Вон там тополиная аллея, что ведет к дому.

Яцек затянулся и тут же закашлялся.

- Господи Иисусе!

- О, Боже! – ответила ему жена. – О, Боже!

В конце аллеи были видны только развалины. Торчала лишь надломленная дымовая труба. Куча камней.

- Что это? Ведь это та самая аллея.

- Похоже, что у нас крыша едет.

Местный решил вмешаться.