Записки белого офицера

Приблизительно в это же время вытесненный из Екатеринославской губернии Махно перебрался в Полтавскую губернию и даже занял на короткое время Полтаву. Тогда же кубанцы были оттеснены из-под Саратова и бои шли в районе Царицына; Орел был оставлен добровольческой армией. Начались сильные морозы, способствовавшие распространению эпидемии возвратного и сыпного тифа. Ни в одной деревне не было дома, где бы мы не находили больных тифом; всякая медицинская помощь отсутствовала и большой процент больных умирал.

В Глухове мы сменили стоявший там полк 1-ой дивизии; из состава нашей же дивизии 3-й Конный полк был оставлен для защиты Кролевца и потому малочисленность наша не позволяла перейти в серьезное наступление. Два раза Кирасирский полк с нашей батареей продвигался до Десны и почти подходил к Шостинским заводам. Красивые бои происходили при занятии деревни Сабичев в 25 верстах севернее Глухова. Она расположена в небольшой ложбине, войска наши, поднявшись на доминирующий над долиной гребень, с налета сбивали красных и врывались в деревню. Оба раза брали приблизительно по 300 человек пленных, коммунистов и жидов расстреливали, остальных распределяли по частям. Но, к сожалению, долго держаться во вновь занятых местностях нам не удавалось, т. к. большевики, превосходящие во много раз своей численностью, не рискуя атаковать нас, все время грозили нас отрезать. Мы заняли также город Ямполь, но провели там всего один день и отступили по тем же причинам обратно в Глухов. Сюда на базар стекалось со всех сторон масса крестьян, приезжавших за сотни верст из совдепии для покупки соли, которой у них вовсе не было. Подобные поездки сопряжены были для них с немалой опасностью; большевики их ловили и подчас расстреливали. От них мы получали много ценных сведений о том, что делается в совдепии.

Наконец в самом конце октября большевикам удалось собрать соответствующее число наличных сил и они два дня кряду атаковали Глухов, но были отбиты с большими для них потерями, причем взято много пленных и пулеметов.

Чтобы противодействовать дальнейшему наступлению красных, начальник дивизии решил самим на следующий день повести наступление. Утром 31 октября мы продвинулись до деревни Усмань в 20 верстах на северо-восток от Глухова. Эту деревню заняли разведчики нашей батареи; т. к. кавалерия медлила, командир батареи приказал им идти в атаку. Красные отступили, мы же к вечеру вернулись обратно в Глухов. Но ночью большевики, прикрываясь туманом и темнотой, начали вновь наступать. Ввиду затруднительности ночных действий для кавалерии начальник дивизии приказал очистить город и отойти в деревню Сучья Слободка в 12 верстах южнее Глухова, чтобы с рассветом перейти в наступление. Полковник Лагодовский уговаривал этого не делать, говоря, что город можно удержать и ночью, но его не послушали и войска стали отходить. Тогда Лагодовский отправив три орудия с отступающими, сам с разведчиками в числе около 30 человек и четвертым орудием остался в городе и до 3 часов ночи продержался, отстреливаясь от красных. С этого отступления от Глухова начинается наш отход на Кубань, произошло это в ночь с 31 октября на 1 ноября 1919 года.

Глава пятая

Отступление. Курск – Харьков – Ростов. Дезертирство казаков. Бои за Дон. Эпидемия тифа. Эвакуация из Новороссийска

Стратегически наше отступление объясняется нашей большой растянутостью по фронту, которой большевики и воспользовались, пройдя на Курск между Рыльском и железной дорогой Орел-Курск, где никаких наших войск не было. Следствием этого был отход частей из-под Орла и наше отступление на Ворожбу. Одновременно с этим большевики заняли Кролевец, Глухов, Бахмач и подошли к Нежину, чем заставили эвакуировать Чернигов. Морально наш дух, безусловно, сильно пошатнулся, причиной чего было, как я уже выше говорил, прекращение победоносного шествия и более трудные условия войны. Это усугубилось известием об окончательном поражении Колчака и отступлении Северо-западной армии от Петербурга. Кроме того, в войсках началась эпидемия тифа и из-за сильных морозов стали очень часты случаи отморожения рук, ног, лица. Сильная разруха в тылу, повсеместные повстанческие отряды, образовавшиеся благодаря неумелости, нерешительности и бестактности назначенных на местах гражданских начальников, которые назначались только в зависимости от степени демократичности их взглядов без внимания к их способностям выполнять возложенные на них обязанности – все это, безусловно, должно было гибельно влиять на бодрость.