Записки Джека-Потрошителя

— Черт возьми, неужели вы не понимаете?! В первую очередь, следовало бы ограничить поступление информации в прессу и остановить истерию, но Уоррен никогда на это не решится! Тем хуже для него, Андерсон. Тем хуже… Следующее убийство, возможно, заставит его задуматься, хотя я бы не ожидал столь многого от этого человека.

— Вы думаете, будет еще одно убийство?

— А вы в этом сомневаетесь? Заметьте, с каждой новой жертвой наш Потрошитель становится все более жестоким. Не могу даже предположить, что он придумает в следующий раз. Наше бездействие его только раззадоривает. В Индии мне случалось раз сталкиваться с тигром-людоедом, можете расспросить об этом случае Макнотена — я не умею рассказывать о собственных приключениях. Стоит тигру попробовать человеческой крови, и он уже не успокаивается, ему нужны новые жертвы, и он их находит, пока кто-нибудь не подкараулит его…

Монро ненадолго умолкает и потом продолжает:

— Да, в джунглях было проще, Андерсон…

— Я помню, как вы рассказывали однажды о тугах. Что, если вы были правы и этот человек обучился искусству убивать в Ост-Индии? Возможно, тогда мы сможем найти объяснение тому, что он делает.

Андерсон внимательно следит за выражением лица Монро. Оно, как обычно, непроницаемо.

— Кровавый культ? Нет, я никогда не рассматривал эту версию всерьез, хотя вполне возможно, что убийца побывал в колониях, где у него было больше возможностей попрактиковаться. Но не думаю, что где-то в трущобах Ист-Энда некий фанатик орошает кровью статую Кали. Экстравагантная версия, и я прошу вас ни с кем больше это не обсуждать, иначе не сегодня завтра сия гипотеза появится в газетах.

— Так вы полагаете, что затея с собаками провалится?

— Уверен. Какие бы превосходные результаты они ни показывали на испытаниях, на месте им придется иметь дело со следами, которые были оставлены несколько часов назад, да еще затоптаны ногами десятков полицейских и зевак. Нет, это пустая затея, Андерсон! Кроме того, существуют рецепты, позволяющие сбить ищейку со следа, и наш Потрошитель, безусловно, прибегнет к ним. Он ведь тоже читает газеты.

Восьмого октября, в понедельник, полиция устраивает в Риджент-парке еще один экзамен двум ищейкам — Бурго, который отлично показал себя в Брайтоне, и Барнаби. Результаты сочтены более чем удовлетворительными. Молодому человеку, изображавшему преступника, дано пятнадцать минут, за которые он успевает удалиться примерно на милю, после чего вдогонку ему спускают собак. Вечером того же дня эксперимент повторяют в Гайд-парке, после наступления темноты, и на этот раз собак ведут на привязи констебли — именно так с ними будут работать в Уайтчепеле.

Испытания снова оказались успешными, и на следующее утро, во вторник девятого, в семь часов, они были проведены уже в присутствии сэра Чарльза Уоррена, который несколько раз лично убегал от собак, проверяя их в деле. Десятого октября «Таймс» сообщила, что сэр Уоррен был полностью удовлетворен результатами.

Эдвин Бро, заводчик, должен был отбыть к себе в Скарборо, но он оставляет собак на попечение своего друга господина Тонтона, считающегося большим знатоком данной породы. Тонтон должен присматривать за ними, пока лондонская полиция раздумывает над возможностью приобретения ищеек.

Несмотря на неоднократные успешные проверки, сэр Чарльз Уоррен колеблется — не в последнюю очередь из-за критических замечаний в прессе. Издания, настроенные к шефу полиции менее дружелюбно, чем «Таймс» (то есть практически вся остальная лондонская пресса), не скупятся в эти дни на язвительные комментарии. До сих пор в полиции не пытались использовать собак для розыска преступника, и консервативные лондонцы не видят в начинании сэра Уоррена никакого смысла.

В конце концов, не дождавшись никакого решения, Эдвин Бро письменно просит Тонтона отправить собак на выставку в Брайтоне. Тонтон выполняет это распоряжение наполовину, отправив Бурго; Барнаби остается при нем на случай, если полиции все же понадобится ищейка. Тонтон искренне хочет помочь найти Джека-Потрошителя.

…