Записки из Третьего рейха. Жизнь накануне войны глазами обычных туристов

Как только начинали звучать сирены воздушной тревоги, все водители были обязаны остановить машины и вместе с пассажирами бежать в укрытие. Всех тех, кто во время учебной тревоги и отработки действий населения оставался на улице, могли преследовать по закону и даже посадить в тюрьму[725]. Наверняка жена американского военно-воздушного атташе была далеко не единственной иностранкой в Берлине (за два года до начала войны), на которую так сильно повлияли тренировочные воздушные тревоги.

Несмотря на заметное ухудшение отношений с Британией, неделю тренировочных воздушных тревог, разговоров о том, что «пушки важнее масла», а также стремление Гитлера получить карт-бланш на военные действия в Восточной Европе, многие уважаемые и влиятельные иностранцы, побывавшие в Германии, считали, что национал-социалисты не стремятся к войне.

«Некоторые считают, что Гитлер выступает за мир, – заявлял председатель Лиги Наций султан Мухаммад-шах Ага-хан III после встречи с фюрером в октябре. – Почему? Потому что мир необходим для возрождения нации». Султан Мухаммад-шах Ага-хан III, который был также имамом мусульманской шиитской общины, говорил, что никогда ранее не видел такого «конструктивного и настоящего социализма», как в новой Германии. «Все в стране организовано для того, чтобы большинство людей чувствовало себя максимально счастливыми»[726], – утверждал султан.

Хотя поездка Ага-хана привлекла много внимания, он не мог составить конкуренцию герцогу и герцогине Виндзорским, которые посетили Германию в октябре и стали самыми известными иностранцами, побывавшими в рейхе за весь 1937 г. (Можно также сказать, что их визит был самым несвоевременным.) Берлинский корреспондент британской газеты «Observer» писал: «Герцог Виндзорский прибыл рано утром в понедельник. На протяжении всего двенадцатидневного визита его ожидает насыщенная программа»[727]

. Бывший английский король интересовался условиями труда и проживания рабочих, что давало нацистам прекрасную возможность продемонстрировать ему результаты своих социальных реформ. Многие иностранцы отправлялись в Германию, чтобы ознакомиться с успехами нацистов именно в этих областях, и немецкая газета «Deutsche Allgemeine Zeitung» с гордостью писала: «Теперь и герцог Виндзорский приехал, чтобы лично убедиться в том, с какой энергией новая Германия решает социальные проблемы»[728].

Вряд ли король Георг VI (который был коронован только четырьмя месяцами ранее и не знал о визите брата) или британское правительство хотели видеть в прессе подобные заметки. В сопровождении довольно неприятного нацистского функционера, руководителя Германского трудового фронта и доктора философии Роберта Лея, герцог Виндзорский с супругой посетили фабрики, новые жилые кварталы, а также, по сообщению конюха герцога Дадли Форвуда, даже концентрационный лагерь. Форвуд позднее говорил, что это было огромное бетонное здание, которое с первого взгляда казалось брошенным и пустым: «Когда герцог спросил, что это за здание, ему ответили, что в нем хранят холодное мясо»[729]

.

Форвуд, скорее всего, был прав, утверждая, что герцог отправился в Германию прежде всего для того, чтобы его супруга почувствовала себя королевой. Именно поэтому герцог решил устроить «визит на государственном уровне». Как утверждал Форвуд, бывший король «хотел доказать своей жене, что ничего не потерял, отрекшись от престола»[730]. И показать он это мог только в одной стране, а именно в Германии. Внимание со стороны нацистов действовало на его уязвленное самолюбие как успокаивающий бальзам.

Герцогу особенно импонировало то, что немцы обращались к его жене «Ваше Королевское Высочество». Бывший король, который всегда остро ощущал свои немецкие корни и прекрасно владел немецким языком, получил большое удовольствие от поездки. Он пил в пивных пиво, носил накладные усы, охотно пел песни вместе с немцами и играл в кегли[731]

. Ликующие толпы, заискивающие чиновники, постоянное щелканье камер позволили герцогу представить, что он все еще король. Хотя разговор герцога Виндзорского с Гитлером был пустым и банальным, он не прошел для бывшего короля даром, запятнав его репутацию. Британская широкая общественность убедилась в том, что он активно поддерживает нацистский режим. Герцог Виндзорский восхищался всем, что ему показывали в Германии. По мнению британского журналиста Брюса Локкарта, из-за такого поведения герцога нацисты решили, что тот вскоре вернется на английский трон в качестве «социального реформатора, вступит в союзнические отношения с Германией и установит в стране фашистскую форму правления на британский лад»[732].

13 октября 1937 г., когда визит герцога Виндзорского в Германию подходил к концу, лорд-председатель Совета виконт Галифакс, который к тому же был хозяином гончих[733], получил приглашение от Немецкого клуба охотников посетить Международную выставку трофеев в Берлине, которая должна была состояться в октябре.