Записки из Третьего рейха. Жизнь накануне войны глазами обычных туристов

На следующий день все поехали в огромный замок в Копице, украшенный арочным контрфорсом и готическими башнями. Вокруг замка раскинулся огромный сад. Впрочем, поместье семьи Шаффготч, разбогатевшей на добыче угля в Силезии, не впечатлило Джоан. «Мне не очень нравится», – признавалась девушка. Ратиборов пригласили в замок для участия в двухдневном теннисном турнире, который был организован с завидной немецкой скрупулезностью. В этом мероприятии участвовали многие представители аристократии. «Было довольно страшно, – писала Джоан, – приходилось идти к теннисным кортам под изучающими взглядами массы людей». Для английской девушки, недавно окончившей интернат и не имевшей большого жизненного опыта, турнир стал серьезным испытанием: «Я там вообще никого не знала. Граф со мной разговаривал. Сотни человек прислуги. После чая надо было быстро переодеться и играть. Я играла неплохо, что придавало мне некоторой уверенности в себе». Джоан представили датскому принцу Георгу, которому, как и ей, было семнадцать лет. Девушка положительно отозвалась о своем новом знакомом: «Приятный и здоровый мальчик». Принц признался Джоан, как сильно он ненавидит немцев и как ему неприятно говорить на их языке. Он также сказал, что «матери девушек буквально навязывают ему своих дочерей!» Потом Джоан обратила внимание на то, что спальня Георга располагалась прямо напротив спальни самой красивой из дочерей семьи Шаффготч. Принц был завидным женихом с впечатляющей родословной, но вот в теннис он играл из рук вон плохо. «От него вообще никакого толка, – жаловалась Джоан, сыграв с ним несколько парных игр. – Просто смех, он даже не бежит, чтобы отбить мяч!»

Теннисный турнир был организован на широкую ногу. «Напитки рекой, куча прислуги, мороженое и тому подобное, просто чудесно», – писала Джоан. 8 августа, пока в Копице играли в теннис, в 480 километрах к югу от Линца (города, в котором провел свое детство Гитлер) строили концентрационный лагерь Маутхаузен. Предполагалось, что в этом концлагере будут содержать самых неисправимых врагов рейха (в том числе многих представителей интеллигенции). План состоял в том, чтобы уничтожить их с помощью рабского труда на местных карьерах, шахтах и заводах по производству боеприпасов. Однако в Копице никто не думал о концлагере: после награждения победителей турнира начался банкет. Джоан провела вечер с Георгом: «Принц пригласил меня на ужин. Мы отлично пообщались и потом весь вечер танцевали, в том числе Ламбет-уок [ламбетовский ход]. Масса молодых людей, все веселятся».

На следующий день Джоан и Ратиборы отправились в огромный, окруженный лесами замок Рауден. Спустя три дня, 12 августа, когда Гитлер мобилизовал 750 тысяч солдат, Джоан находилась в Глейвице[772]

у зубного врача. Зубной врач оказался нацистом, и, сверля девушке зуб, разглагольствовал о прелестях национал-социализма. По пути назад в Рауден навстречу Джоан двигались «сотни» танков и грузовиков с солдатами. «Немного страшно», – признавалась англичанка. Впрочем, чувство страха быстро позабылось из-за постоянных развлечений: катаний на лошадях, купаний в холодных лесных озерах, розыгрышей и неизбежного тенниса. Больше всего Джоан нравилось охотиться с герцогом. Каждое утро в 6 часов они выезжали на его старом «Форде» с зеленым салоном и ярко-оранжевыми брызговиками. «Кабаны – это очень волнительно. Видела их, но на слишком большом расстоянии, чтобы стрелять», – рассказывала Джоан. В дождливые дни девушка любила выгуливать собак в лесу и иногда терялась. 17 августа Джоан помогли найти дорогу к замку местные крестьяне: «Разговаривала с крестьянами. Они очень бедные, но очаровательные. Я не думаю, что им приходилось общаться с англичанками». В тот день вышло указание, согласно которому все евреи-мужчины, имевшие нееврейские имена, должны были называть себя Израилем, а еврейки – Сарой[773]

.

По мере приближения сентября (и съезда партии в Нюрнберге) Гитлер все настойчивее требовал, чтобы Чехословакия отдала Судетскую область Германии. Судетская область (расположенная на границе Моравии, Богемии и Чешской Силезии)[774] до Первой мировой была частью Австро-Венгерской империи, и в ней проживали главным образом немцы. Чем более напряженной становилась международная обстановка, тем более веселой и беззаботной казалась жизнь в поместье Рауден. Предчувствуя приближающиеся изменения, молодые люди словно наслаждались жизнью еще больше. Однако мало кто мог предвидеть катастрофу, которая вскоре сокрушила могущественные немецкие семьи Верхней Силезии, разрушив их образ жизни навсегда. Однажды в соседнем замке Джоан познакомилась с доктором из Праги: «Он сказал, что чехи будут драться. Без боя они не сдадут и сантиметра своей земли». Подобные политические комментарии крайне редко встречаются в дневнике девушки. По записям Джоан трудно догадаться, что Европа находилась на грани войны в то время, когда англичанка гостила у Ратиборов. Однако в конце концов сам герцог решил, что Джоан должна уехать. Но ее отъезд надо было отметить.