Записки из Третьего рейха. Жизнь накануне войны глазами обычных туристов

В последний вечер, проведенный Джоан в замке, мужчины семейства Ратиборов были одеты во фраки. Джоан надела черное платье в горошек, которое «всем нравилось». В замке собралось 60 одетых в вечернее платье гостей. Ужин состоял из пяти перемен блюд. После этого Гвидо Хенкель фон Доннерсмарк с герцогиней «чудесно» танцевали тирольские танцы и венские вальсы. Играл деревенский оркестр, и танцы продолжались до четырех утра. «Прислуга тоже танцевала, – писала Джоан, – но по другую сторону стены».

Вот, наконец, и настало 31 августа – день отъезда девушки:

«Упаковала вещи, и мои большие чемоданы отправили. Вместе с герцогиней искупались в пруду. Сыграла в теннис и всухую обыграла Франца-Альбрехта. Герцог следил за матчем. Все в прекрасном настроении. Прокатилась в последний раз по лесу с Францем-Альбрехтом. Листва начинает желтеть, какое прелестное зрелище. Грустно. До замка возвращались галопом. Начало темнеть. Последний раз быстро на стрельбище. Чудо, чудо. Прощальный ужин. Выпила четыре содовых с кофейным мороженым. Все пошли спать в 10.30. Попрощалась с герцогом. Поцеловались с герцогиней. Франц-Альбрехт принес пластинку, которую я хотела получить. Герцогиня еще раз меня поцеловала на прощание. Все пожелали спокойной ночи и попрощались. Последним быстро попрощался Франц-Альбрехт».

Джоан упаковала последние вещи, послушала бой Биг-Бена по радио. Проснулась в 3 утра. «На цыпочках прошла к спальне ФА, оставила его пластинку с благодарственной запиской». Дворецкий накормил девушку завтраком и довел до машины. «Прощайте, Рауден и Ратиборы, два самых счастливых месяца моей жизни, дружбы и личностного роста!» Почти через год, 18 сентября 1939 г., лейтенант Виктор фон Ратибор, наследный принц Гогенлоэ-Шиллингсфюрст заживо сгорел в танке в бою под местечком Брохув в шестидесяти километрах к западу от Варшавы.

Джоан уехала из Раудена на рассвете. Приблизительно за час девушка добралась до Одерберга на чешской границе. Она оставила шоферу чаевые, передала через него записку герцогине и села в поезд до Вены. На чешской стороне границы стояли цементные доты и тянулись ряды колючей проволоки, напоминавшие о том, что война может начаться в любую минуту. Джоан удивило то, что на станциях и на поездах работало огромное количество женщин. Как только поезд отошел, хлынул ливень. «Все выглядит серым и депрессивным», – писала англичанка. Джоан покинула Рауден всего два часа назад, но ей казалось, что прошла вечность.

Поезд остановился на австрийской границе, и в вагон для проверки документов вошли немецкие пограничники. Джоан забыла, что ей нужна новая виза для въезда в Австрию. Пограничник медленно переворачивал страницы ее паспорта. Потом он отдал англичанке паспорт и сказал, что она должна возвращаться в Прагу, чтобы получить визу на въезд в Австрию. У Джоан не было денег (из страны было запрещено вывозить более 10 марок) и знакомых в Чехословакии, которые могли бы ей помочь. Она разрыдалась, и ее слезы растопили сердце пограничника, который пробормотал, что девушка вряд ли представляет угрозу рейху, и вышел из вагона.

В Вене у Джоан оставалось время до отправления поезда в Зальцбург, и она зашла к знакомым американцам. Наняла такси, которое, конечно, стоило дорого, но зато девушке удалось посмотреть весь город. Водитель был ужасно рад пассажиру: «Он жаловался на то, что нет туристов и, значит, хороших заработков». Железнодорожный вокзал оказался не самым веселым местом: «Маленькие группки евреев со слезами на глазах махали на прощанье». Поезд в Зальцбург тоже особо не поднимал настроения, поскольку был «забит уезжавшими евреями». По крайней мере, вид из окна на Дунай радовал глаз. Красивыми Джоан показались «Линц и другие города, по которым триумфальным маршем немецкие войска вошли в Австрию». Девушка писала: «На поездах в сторону границы ехало много солдат. Наш поезд постоянно пропускал военные эшелоны. Выпила самый вкусный и самый дешевый чай в привокзальном буфете в Линце. Чувствую себя неважно. Выпила чашку кофе с огромным куском чудесного пирога буквально за копейки!»

В Австрии Джоан остановилась у Эдит Келлер, которая прожила в этой стране двенадцать лет. За ужином Келлер рассказала девушке, что, когда пять месяцев назад немецкие войска входили в Австрию, все, и особенно в Линце, приветствовали их с большим энтузиазмом. Австрийцы думали, что немцы сделают их страну процветающей и при этом им самим не придется работать. Теперь все австрийцы работали больше, но оставались такими же бедными, как и раньше. В результате Австрия потеряла всю свою веселость и очарование. Несмотря на то, что многие австрийцы были недовольны аншлюсом, никто активно немцам не сопротивлялся. Келлер говорила, чтобы избежать вступления в армию или Гитлерюгенд, многие австрийцы просто убегали в горы. Иностранные туристы больше не приезжали, и в отелях теперь за половину обычной цены жили немцы по путевкам турфирмы «Сила через радость».