Записки репортера

Я много раз пролетал где-то над Байкалом; я начал лет 30 назад путешествовать на восток: БАМ, Сахалин, Владивосток, Магадан, Сеул, Токио, Гонконг какой-нибудь… И каждый раз на полпути, в середине полета, меня начинала тихо грызть какая-то мутноватая вина и тоска: отчего ж я не делаю остановку, отчего я так легкомысленно и равнодушно пролетаю над Байкалом? Не было ответа. И вот наконец летом 2005 года мы с товарищами прилетели в Иркутск самолетом, добрались до озерного берега и там сели на кораблик «Николай Ярошенко», старый, но вполне бодрый и весьма удобный, – лучший на тот момент был только у губернатора, он на нем катал Ельцина. Я смотрел на водную гладь нервно, я пытался не пропустить важных каких-то чувств, я искал оправдания своему былому преступному равнодушию к Байкалу, – и вдруг вся картина возвышенных переживаний смазалась: я увидел в стороне веселую компанию с рюкзаками, это были молодые ребята с девчонками, они что-то кричали, глядя на озеро, молодцы, вот счастье! Понятно, что они вот с этими рюкзаками ехали в общем вагоне от Москвы, теперь вот будут идти пешком по берегу, жечь костры, возьмут лодку, наловят рыбы, выпьют и начнут красиво приставать к своим чудесным подругам… Я прислушался к крикам повнимательней – и понял, что орут ребята на польском. М-да… Это, конечно, резануло. Я потом встречал там похожие команды немцев, чехов, еще кого-то. А мы-то, мы-то! Что ж мы-то? Ладно, спокойно, тут все свои… Хотите обижайтесь, хотите нет, но я вот вам еще что скажу про восточных европейцев. Некто Януш Бохенк, почему-то поляк, а не, к примеру, великорусский шовинист, обошел весь Байкал пешком по периметру. За 63 дня, с 3 февраля по 6 апреля 2000 года, он проделал путь длиной 1651 километр. А другие иностранцы, бывшие соседи по лагерю, чехи Новак и Векуловски, установили свой рекорд: переплыли Байкал. За 7 часов 27 минут. За это время они преодолели расстояние в 21 километр – от мыса Столбы до мыса Телеграфный, в самом узком месте, но это уже не важно. За время их заплыва температура воды болталась в неуютном промежутке от 9 до 12 градусов. Рекорд этот был поставлен 15 августа 1990 года. Кстати уж приведу попутную статистику: при температуре воды плюс 9 смерть у обычных людей, погруженных в эту воду, наступает не раньше чем через 5 минут – но не позже, чем через 40 после погружения в нее.

Помню, плывем мы, значит, на кораблике по священному морю, я уже выпил и лирически, даже сентиментально смотрю по сторонам. Все серо-голубое кругом, такое дикое серое безмолвие. Красота сочетания стихий: вода, небо, земля. И вдобавок к этому – горбатые островки, покрытые сосновыми лесками. Дымка делает пейзаж совсем дорогим – палевым, матовым, пастельным. Вода как свинцовая. Но вполне теплая! Местные распространяют слух, что у них летом в озере не бывает теплей 10 градусов. Многие верят и даже не лезут в воду. И то сказать – меньше народу, больше кислороду… Кто не верит и таки залезает в воду, а там плюс 20, тем объясняют, что такое бывает раз в 100 лет, в виде исключения, когда по какой-нибудь причине подолгу не случается штормов.

Плывем дальше… Редкие огоньки в черноте берега. Два огонька мелькнули парой – а следующие вдали только. Отчего эти красоты заброшены в такую даль от цивилизации? Байкальские высокие резные берега с соснами по красоте не хуже Эгейских островов, или Сардинии, или Капри – у кого что выскакивает из памяти. Все такое же прекрасное, только почему-то очень далеко. Может, это какой-то последний резерв, неприкосновенный запас, так вдали он только и имеет шанс уцелеть? Вон Путин отвел от Байкала нефтепровод, видите…