Записки резидента. По заданию Сталина – в Поднебесную

Через неделю, 9 апреля 1943 г., меня пригласил в министерство иностранных дел Китая исполнявший обязанности министра иностранных дел У Гочжэнь. Он высказал пожелание установить тесный контакт со мной в связи с предстоящей конференцией. Он заявил, что Китай и СССР сходятся в том, что ныне оккупированные районы двух стран после войны окажутся наиболее пострадавшими, и поэтому помощь этим районам была бы весьма желательной. Не будучи уверенным, что Советское правительство примет решение об участии в этой конференции, я уклонился от обсуждения данного вопроса, высказав лишь некоторые личные соображения.

2 июня 1943 г. меня пригласил на чашку чая Кун Сянси. Он заговорил о необходимости предоставить советские дальневосточные базы союзникам, которые могли бы предпринимать рейды на Японию. При этом он доказывал, что такой факт можно было бы приравнять к факту предоставления Японии французским правительством Виши территории Индокитая, откуда, мол, японцы предпринимают налеты на китайскую территорию, хотя правительства Виши и Китая формально не состоят в войне. Он также ссылался на то, что в СССР находились английские летчики, принимавшие участие в бомбовых налетах на немцев, что будто бы на таком же положении во Владивостоке могут находиться американские летчики и бомбить общего врага. Кун Сянси пробовал даже придумать оправдание перед японцами вроде:

Американцы, мол, прилетели, обосновались, что с ними поделаешь».

Я, разумеется, отверг все эти «доводы» Кун Сянси, напомнив ему о той роли, которую играет Советский Союз в борьбе с гитлеровской Германией. Кун Сянси долго распространялся на счет того, что Японии доверять нельзя, что она коварна, что по ней надо ударить первым. Он сравнивал ее с бешеной собакой, которая бросается на всех, и поэтому такую собаку следовало убить как можно скорее.

10 июня 1943 г. я дал обед министру информации Чжан Даофаню. Я поздравил министра с крупной победой, одержанной китайскими войсками в районе Учана. Он, в свою очередь, указал на три момента, благоприятствовавшие победе. Во-первых, невыгодные для японцев особенности местности этого района, сковывавшие активность противника; во-вторых, китайские войска впервые были прикрыты с воздуха авиацией; в-третьих, успеху китайских войск способствовал факт разложения марионеточных войск и переход последних на сторону законного китайского правительства.

Характеризуя марионеточные войска, принимавшие участие в учанских операциях, на стороне японцев, Чжан Даофанъ указал прежде всего на их политическое разложение, ведущее к массовому переходу на сторону войск законного правительства. Это наносит огромный политический и моральный удар по врагу. Японцы впредь не решатся доверять оружие марионеточным войскам и бросать их против центрального правительства Китая.

Говоря о перспективах англо-американских военных действий на Тихом океане, Чжан Даофань заявил, что китайцы не предвидят активных операций союзников, и поэтому они, естественно, не удовлетворены политикой захвата союзниками одного острова за другим вместо того, чтобы заняться подготовкой генерального наступления непосредственно на Японию.

Я спросил, как обстоят дела с материальной помощью союзников Китаю. Министр ответил, что только освобождение Бирмы может разрешить проблему доставки американских военных материалов в Китай. Министр, однако, упрекнул англичан за то, что они ничего не делают и не доводят до конца операцию в Бирме. Он сказал, что японцы, видя бездействие англичан, все больше активизируют свою политику и хозяйственную деятельность на Дальнем Востоке, уделяют большое внимание строительству железных дорог в оккупированных районах. Так, по его словам, японцы не оставили проекта плана о строительстве линии Токио — Сингапур. Поэтому китайское правительство внимательно следило за поведением японцев на отдельных участках Кантон-Ханькоуской железной дороги, которая является одной из решающих линий в строительстве коммуникаций, которые вели к Индокитаю, Таиланду и Бирме. Он подчеркнул, что китайцы ни при каких условиях не отдадут Кантон-Ханькоусскую железную дорогу, ибо она играет решающую роль для судеб всего Южного Китая и частично для Северного Китая.

1 июля 1943 г. я встретился с министром просвещения Чэнь Лифу. Говоря о действиях японцев на Тихом океане, он заявил, что вряд ли следует ожидать крупных операций. Он это объяснял следующими причинами. Во-первых, тем, что японцы заняты освоением сырьевых ресурсов в оккупированных ими районах, во-вторых, их сухопутные и морские коммуникации исключительно растянуты, в-третьих, слишком рассредоточены сухопутные и военно-морские силы и, в-четвертых, Япония остро ощущает нехватку транспортных средств. Исходя из этого, Чэнь Лифу подчеркнул, что вряд ли приходится рассчитывать на то, что Япония в ближайшее время предпримет какие-либо серьезные шаги по активизации своих действий на Тихом океане. В этой связи он высказал мысль, что по тем же причинам Япония едва ли решится выступить против Советского Союза.