Записки сельского священника

Когда я пытаюсь понять, чем вызвано "Письмо восьми", почему столько раз за жуткие 75 лет то одни, то другие группы эмигрантов требовали от своих архиереев последовать рекомендациям "Атеистического словаря" — ликвидировать "Карловац-кий раскол" и незамедлительно воссоединиться с Московской Патриархией, которая (каждый раз!) "уже совсем не та", идти в услужение к КГБ и КПСС, чьи холуи в мундирах, рясах или макинтошах являются якобы одновременно слугами России, — не нахожу лучшего ответа, чем тот, который дал И.А. Ильин: "Наивная беспомощность иногда выражается в своеобразном «дальтонизме»: человек вдруг (или постепенно) слепнет для одного «цвета», для определенного сектора жизни. Один уверовал, что успех Красной армии составляет честь и славу России... Другой уверовал, что сан Всероссийского Патриарха делает человека «мудрым», «гениальным», «святым», «священномучеником»... И вот, он уже шепчется с чекистами в рясах, прислуживает в храме перебежавшему епископу и мечтает подмять под советскую церковь все восточные патриаршества (клерикальный империализм советской церкви)...

И все они, по слепоте и глупости, променяв Россию на Советский Союз, мнят себя «патриотами».

253Этим всем одна судьба: «коготок увяз — всей птичке пропасть», такова «власть тьмы». Духовной зоркости не хватило — ослепнет совсем. Ступил в болото — и не вылезет. Проглотил маленького «чертенка» — проглотит и всего дьявола; и тогда «дьявол» проглотит его самого...

Во всех этих превращениях — искренних и неискренних, дело не просто в недостатке осведомленности или интуитивной зоркости. Дело в скудости духа: в недуховности «патриотизма», в бездуховном политиканстве, в духовно мертвом восприятии армии, в духовно-слепой религиозности"11.

Я удивился, когда узнал из "Письма восьми", что вся благомыслящая часть зарубежной паствы — их единомышленники. Еще большее удивление вызвало утверждение, что ныне в благо-мысленном единении с восемью "рядовыми верующими" пребывают пастыри Зарубежной Церкви. История православия учит нас, что овцы подчас могут вести за собою пастырей. Но почему в данном случае ни один "благомысленный пастырь" не подписал "Открытое письмо"? Неужто исключительно "страха ради иудейска" не смеют слово молвить? Изумился наивной попытке "методом присоединения" завербовать себе в единомышленники И.А. Ильина. Но подлинный шок вызвала фраза, что многоликий сонм Новомучеников российских спешит пополнить ряды Московской Патриархии, восстановить евхаристическое единство с сергианцами, невидимо сослужить у Святого Престола офицеру КГБ и атеисту, облаченному в саккос, возложившему на плечи омофор. Ведь общеизвестно, что канонизация Новомучеников и Исповедников российских — одна из главных преград на пути к нашему единству.

В "Календарях Московской Патриархии" двух последних лет появился новый праздник "Собор Новомучеников". Но когда мы ПОКАЯЛИСЬ перед ними, как каялся царь перед мощами убиенного митрополита Филиппа? Когда наш Священный Синод сказал нам, что много десятилетий Московская Патриархия лжесвидетельствовала на Новомучеников? Канонизация непо-минающих до покаяния, до отвержения сергианства — абсурдна, это насильственное водворение в Московскую Патриархию тех, кто сознательно вышел из нее, прервал евхаристическое общение с митрополитом Сергием. А митрополит Сергий много раз исповедовал, что ни одного мученика за годы советской власти он не знает. Священнослужители, которых судила советская власть, —

254

злодеи, политические преступники, они-де не страдали ни за Христа, ни за Церковь. Политиканствовали и получили по заслугам. Любимая формулировка красных попов-обновленцев Введенского и Красницкого — "они просто прикрывались рясой и церковным знаменем" — прочно вошла в лексикон сергианцев.

В 1942 году Московская Патриархия выпустила роскошный фолиант "Правда о религии в России". Первая глава — "От редакции" — "О свободе религиозного вероисповедания в России". Вот ее основная мысль: "С полной объективностью надо заявить, что Конституция, гарантирующая полную свободу отправления религиозного культа, решительно ни в чем не стесняет религиозной жизни верующих и жизни Церкви вообще.

За годы после Октябрьской революции в России бывали неоднократные процессы церковников. За что судили этих церковных деятелей? Исключительно за то, что они, прикрываясь рясой и церковным знаменем, вели антисоветскую работу. Это были политические процессы, отнюдь не имевшие ничего общего с чисто церковной жизнью религиозных организаций и чисто церковной работой отдельных священнослужителей. Православная Церковь сама громко и решительно осуждала таких своих отщепенцев, изменяющих ее открытой линии честной лояльности по отношению к советской власти". Именно Православная Церковь осуждала отщепенцев, не Местоблюститель Сергий, не его Синод и даже не Московская Патриархия, вся ЦЕРКОВЬ, громко и решительно.