Записки заключенного

В Жодино я сидел через несколько лет после ухода Кузовка, и режим, навязанный им, начал несколько ослабевать. Но с самого заезда в тюрьму все равно чувствовалось, что будет тяжело. Те, кто сидел при Кузовке, в один голос говорили: "Он топил тюрьму в крови". Постоянные побои, пожарные тревоги, когда заключенные, выбегавшие из камер, попадали под град дубинок выстроившихся в ряд охранников. Обо всем этом мне рассказывали старожилы тюрьмы. Так же среди зеков стала крылатой фраза, которую, якобы сказал Кузовок: "Мне тяжелее списать служебную собаку, чем зека". Справедливости ради стоит отметить, что физически этот суровый человек наказывал не только заключенных, но и провинившихся милиционеров.

СИЗО N2 освободилось от Кузовка незадолго до моего приезда и поэтому еще крепко соблюдало его заветы. Там было просто: к нам в камеру заглянул охранник и спросил, пойдем ли мы в баню. Мы согласились. Придя в душ, милиционер меланхолично заметил, что горячей воды нет, и ушел. Мы потоптались минут пятнадцать. Никто не мылся. Потом нас повели обратно в камеру. Благо в этой тюрьме мы были транзитом и могли позволить себе некоторое время не мыться.

Не турецкая баня

Про зону ничего плохого сказать не могу. Во время общего переобустройства в ней сделали неплохой ремонт, и она стала выглядеть очень даже ничего. Посреди помещения стояли невысокие каменные постаменты, на которые зеки, подложив пакеты, садились, чтобы постираться или почистить ноги пемзой. Пакеты были необходимы, поскольку в теплом сыром помещении можно было легко подцепить грибок. Мой товарищ, кстати, так и заразился сыпью в паху, сев на этот постамент и ничего не подложив.

Каждый сектор (в одном секторе жило два отряда) делился на четыре захода, которым давалось на помывку примерно по полчаса. В зоне были любители помыться, приходившие в баню с первым заходом и уходившие с последним. Они мылись, стирались, грелись под теплым душем. Естественно, в бане были очереди, поскольку на десять «сосков» приходилось, примерно, по тридцать-сорок человек.

Естественно, при таком количестве голых моющихся мужиков, в условиях, когда самым страшным считается попасть к «опущенным», поведение в бане было довольно строго регламентировано. Один из способов стать «опущенным» – «законтачиться», т. е. случайно или специально дотронуться до мужских половых органов, трусов или прочих вещей, связанных с чужими гениталиями. Поэтому и все запреты были связаны с опасностью "законтачиться"

Во-первых, в бане, ни в коем случае нельзя было драться, любые конфликты должны были решаться зеками уже после того как они оденутся. Во-вторых, не желательно было проходить слишком близко от другого заключенного. Ну и основное: все время нужно было смотреть по сторонам, чтобы никого не зацепить или не задели тебя.

А так, баня в зоне была местом постоянных шуток и подколок. Кстати, по поводу мыла, уроненного в душе, – это шутка, видимо, вышедшая из старых времен, когда действительно не следовало наклоняться, чтобы его поднять. Конечно, новички побаивались лишний раз поднимать с пола, то, что упало. Те же, кто сидел давно, вообще этими вопросами не заморачивались. Хотя стоило кому-то что-нибудь уронить, – и со всех сторон раздавались соответствующие комментарии под дружный хохот заключенных.

Но не всех веселили шутки в бане. До сих пор помню парня, который мылся в трусах. У Коли (назовем его так) была очень нежная фигура, притягивавшая нескромные взгляды заключенных. В общей бане он становился центром всеобщего внимания. И, думаю, если со взглядами, которые можно было потрогать, настолько плотными они были, Коля научился справляться, то шутки вполголоса о том, что бы с ним сделали, его напрягали, тем более, что эти разговоры длились и после бани, пока буйная фантазия зеков не переключалась на что-нибудь новое. Конечно, время было уже не то и дальше слов дело бы не пошло. Но слова рождают отношение, а отношение – образ жизни. Понимая это, Коля, от греха подальше, начал мыться в трусах. Зеков это слегка расстроило, но своего он добился – разговоры понемногу утихли.

Вообще, баня в зоне слабостей не прощает, и любой недостаток обязательно будет высмеян в самой жесткой форме. Поэтому иногда, чтобы просто помыться, приходится полностью изменить себя, свой характер, отношение к жизни, и стать немного сильнее.

Глава XIV

Развитие до потери пульса

Это было время надежд и ожиданий. Это было время титанической работы над собой. Это было время глубочайшего духовного поиска. Это было время великой борьбы со своими слабостями! Это было время нашей отсидки в зоне…

Зеки «загоняли» (просили кого-нибудь передать в зону, организовывали доставку) огромное количество книг по духовному развитию. Лобсанг Рампа, Зюскинд, Кастанеда, Блаватская, Андреев и куча другой малоизвестной и совсем уж эзотерической литературы ходила по рукам.