Записки заключенного

В итоге, Вертолет получил семь лет и большой иск за попытку убийства, в то время, как его соперник уже через неделю пил и гулял по родному городу. Потом пострадавшего тоже посадили то ли за разбой, то ли за убийство, но на Толе так и остался висеть иск. Он постоянно писал во все инстанции с просьбой пересмотреть приговор, объясняя, что, мол, человек жив-здоров, и у него сил хватает даже на преступления. Но ему неизменно отвечали отказом. Не помню, сидел ли Толя до звонка, но если он и «оставил» какой-то срок в зоне, то очень маленький!

В колонии Вертолет пересмотрел свою шкалу ценностей, и его любимой фразой, когда он начинал рассказывать о своем преступлении, стала: "Ой-ей-ей… Семь лет!!! Лучше бы я его прыкапау, знау бы, за что сижу!"

Еврейский калым

Кроме БСников в зоне было огромное количество «бизнесменов». Бывших, будущих или настоящих, – не важно, главное, что они были, и все на полном серьезе утверждали, что принадлежат к этой прослойке общества.

По зоне ходила шутка, основанная реальном случае. Один заключенный рассказывал другому о том, сколько у него на свободе осталось машин, домов, денег и молодых любовниц. Утверждал, что он очень богатый и крутой коммерсант и, в принципе, ни в чем не нуждается. В конце рассказа «бизнесмен» попросил у собеседника закурить хоть чего-нибудь, потому что пока у него своего курева нету. Поскольку таких «предпринимателей» в зоне было много, окончательный вывод об успешности на свободе делали после долгого и тщательного наблюдения за человеком.

Но был в зоне еврей, столь же непонятный для меня, как и Вертолет.

Это был стопроцентный, махровый еврей. Национальность в нем выдавали паспортные данные и профиль. Кроме того, он сам очень гордился причастностью к этому древнему народу. Несмотря на свои корни, Борис Иосифович (назовем его так) до одурения любил сало. Когда Борису Иосифовичу напоминали, что он еврей, тот, не смущаясь, приводил доводы из разряда "Бог не видит". К слову, мусульмане в зоне, по рассказам зеков, трескают свинину с салом за обе щеки, приводя те же отговорки.

Боря носил дорогие очки и не дешевые часы. И очень любил повторять, что эти аксессуары стоят немалых денег. Очки, насколько помню, стоили, по его словам, 400 долларов. Это были единственные стоящие вещи в его гардеробе. В них он даже спал. Остальное же выклянчил, выменял или приобрел (последнее очень редко) в течение своего немалого срока.

Сидел Боря за какие-то финансовые аферы и везде, всегда и всем указывал, что "тянет срок" за экономические преступления. У заключенных этот вид правонарушений не считался преступлением и пользовался определенным уважением, как что-то из более высоких сфер. Еще Боря утверждал, что он бизнесмен и, что его семья сейчас живет "в шоколаде".

Сальный магнат

Всем желающим Борюсик (так его прозвали зеки) рассказывал, как нужно вести бизнес. К нему за знанием приходил даже бывший нацист, с которым они подолгу беседовали и пили чай.

Несмотря на то, что, судя по Бориным словам, он оставил свою семью в финансовом благополучии, родственники помогать ему не спешили. За полтора года, которые он отсидел у нас в отряде, Боря получил две очень небогатые передачи. При этом кушал он хорошо и всегда с салом.

На немой вопрос, – откуда у бедного еврея столько сала, – нашелся вполне простой и циничный ответ: Боря оказался крысой (крал у других зеков). Причем, работал он с выдумкой и размахом.

Борис придумал целую систему «отстойников» в холодильниках. Это были ничейные места, куда он клал украденное и уже обмотанное в другую тряпку или газету сало, чтобы оно отлежалось, пока шум от пропажи не утихнет. «Отстойники» были вдали как от его пакета, так и от пакета жертвы, поэтому, даже найдя сало, на Борю подумали бы в последнюю очередь.

Погорел же Борис чисто случайно. Его застукал парень, чье сало он как раз распаковывал. На все уверения, что это Борин продукт, парень указал на бумажку со своей фамилией, снятую с куска.

Если честно, Боре повезло, что застукавший его парень был мальчиком интеллигентным. Окажись на его месте менее малахольный зек, то сразу вписал бы Борису, поскольку кражи из холодильников к тому времени достали всех.

Парень повел Борю к завхозу, а тот, от греха подальше, – к милиции. Бизнесмену дали десять суток ШИЗО (штрафной изолятор) и перевели в другой отряд, поскольку в нашем его хотели здорово поколотить. Свои вещи из отряда он забирал в сопровождении милиции, охранявшей его от праведного гнева.

Позже выяснилось, что Борю подозревали в воровстве еще в прошлой зоне, где он сидел, но доказать ничего не могли.

В новом отряде Боря начал рассказывать о том, что у нас его, несчастного еврея, психологически давили, и ему пришлось бежать от гонений и издевательств. Завхозу же Борис пообещал купить семь холодильников, и зажил на новом месте вполне комфортно…

Палитра…

Зеки вынуждены менять оттенки своего поведения и восприятия мира, в зависимости от ситуации. В принципе, так поступают практически все люди, просто в колонии, это бросается в глаза.