Заплачено кровью

До Костюковичей от Беседи было двадцать километров. В общем-то, по мирному времени и немного. - "Если и удастся переправиться через Беседь и каким-то чудом обойти немцев, то незаметно пройти эти двадцать километров, да еще атаковать и взять город. а там, конечно, есть гарнизон - задача с моими силами явно невыполнимая, - думал Шапошников, - Как-то надо оттянуть начало операции хотя бы до утра. Может быть, отыщется Гришин".

Полковник Гришин со своим штабом от полка Шапошникова отстал после боя у Церковищ. Больше суток с ним не было связи, и лейтенант Шажок все это время искал Гришина по обе стороны Беседи. И уже сутки не было сведений от лейтенанта Степанцева, посланного на разведку еще на подступах к Беседи. Шапошников дал ему свою единственную карту, повозку с пулеметом и даже танк, приставший к ним из дивизии Бахарова. Без сведений Степанцева, который должен был установить количество танков в районе Костюковичи - Белынковичи, проводить операцию было тем более рискованно.

Степанцев вернулся к обеду, причем вышел в расположение полка, и не с одним танком, а с двумя. Услышав шум моторов, Шапошников вышел из блиндажа.

- Ну, Степанцев, я тебя уже не ждал...

- Разрешите доложить?

- Садись, рассказывай.

- У деревни Глинки вчера около шестнадцати часов обнаружили скопление танков. Местность позволяла считать издалека, наблюдали до ста пятидесяти танков. Подползали и близко, со всех сторон. Предполагаю, что это главные силы дивизии, двигаются компактной группой. Пока считали, слышим, бой идет впереди нас, видимо, на Беседи. Идти дальше было опасно и решил дождаться вечера.. В болотце обнаружили наш танк с экипажем, вытащили его своим. Посадил на него пулеметчика, и двинулись искать вас. Сам шел впереди танков и ночью, в лесу, наткнулись на колонну. Танк с белыми крестами, а экипажи рядом лежат, храпят, - Степанцев засмеялся, - Храпят, как и наши, не отличишь. Точно не скажу, но, вероятно, это была та самая колонна, что мы засекли в Глинках. Решил рискнуть пройти между танками, и - прошли. Приняли нас, наверное, за своих.

- Молодец, иди отдыхай, до вечера... - "Что бы сказал генерал Еремин сто пятьдесят танков. Не поверил бы, конечно", - подумал Шапошников.

Да, действительно, круглая цифра, а этого Шапошников не любил. Сомнительно было и то, что в одном месте и такая масса танков. - "Может быть, немцы готовят бросок, а это ударный кулак? Какой смысл теперь наступать на Костюковичи: и задачи не выполним, и сами погибнем... Почему так необходима эта операция? Привлечь на себя силы противника, попытаться их сковать, или, может быть, это должно быть попыткой выручить какие-то наши окруженные части или штаб Магона? Все равно авантюра..." - подумал Шапошников.

Через час на броневике приехал полковник Ивашечкин. Поздоровавшись с Шапошниковым, первым делом спросил:

- Со штабом дивизии связь есть?

- Нет, третьи сутки. Утром приезжал какой-то генерал из штаба армии. Приказал наступать на Костюковичи.

Ивашечкин горько усмехнулся.

- Приказ отменяю, - и добавил тихо: - Ты что, думаешь среди генералов дураков не бывает? Перед нами танковая дивизия, мощный кулак да мотодивизия подходит. Это еще самое малое. Есть сведения, что перед фронтом нашей армии действуют до двадцати дивизий. А у нас сколько? Не знаешь? И не надо, лучше не знать...

- Товарищ полковник, почему они теснят нас на юг, а не на восток, к Москве?

- Пока не знаю.

- Вышел ли штаб Магона?

- Никаких сведений о его судьбе не имею. Возможно, погиб.

- Кто у меня соседи?

- Слева дивизия Бирюзова, справа - Осташенко. А Попсуй-Шапко, есть сведения, погиб. Бахаров и кавдивизия в резерве. Мой штаб во Мглине. Учти, что все эти дивизии в основном номера. Твой полк, гляжу, наиболее организованная дивизия в корпусе, а сейчас, может быть, и в армии...

- Да у меня всего-то, я же докладывал.

- У других еще меньше. Учти: приказы, любые, выполнять только мои или Гришина. В случае приказа на отход уходить вдоль линии Сураж - Унеча, до Трубчевска.

"Ничего себе, - подумал Шапошников. - До Десны..."

Трубчевск представлялся ему такой глубиной России, что стало жутко от мысли: "Куда пришли...".

Полковник Гришин после боя у Церковищ, отходя вместе со своим штабом, под вечер, у Костюковичей, встретил батальон связи капитана Лукъянюка, которого не видел двое суток. От Милославичей связисты, оставив там весь провод и катушки, опять действовали, как пехота. Когда полковник Гришин пришел в расположение батальона, там копали окопы.

Капитана Федора Лукъянюка Гришин знал несколько лет, за отличную организацию связи сам представлял его к ордену Знак Почета. До войны он любил бывать у связистов, знал, что батальон подготовлен отлично, а в моральном отношении это едва ли не самая надежная единица: личный состав - в основном автозаводцы, комсомольцы, ребята грамотные. Многих Гришин хорошо знал не только в лицо.

- Товарищ Старостин! - приветливо помахал Гришин политруку с большим грустными глазами.

- Откуда тебя знает командир дивизии? - спросил Старостина красноармеец Пархаев, его земляк.