Запомни и живи

Я не берусь проникнуть в суть природы,Уму пытливому подать совет,Исследовать кружение планет,Архитектуру мира, неба своды.Не говорю про битвы, про походы.В моих стихах высоких истин нет,В них только сердца несколько примет,Рассказ про радости и про невзгоды.Не привожу ни доводов, ни дат.Потомкам не твержу, как жили предки.Негромок я, цветами не богат.Мои стихи — случайные заметки.Но не украшу, не приглажу их —В них слишком много горестей моих.

V. «Льстецы покажут нам искусство лести…»

Льстецы покажут нам искусство лести,Влюбленные раскроют сердца страсть,Хвастун свой подвиг приукрасит всласть,Вздохнет пройдоха о доходном месте.Ревнивец будет бурно жаждать мести,Ханжа докажет, что от Бога власть,Подлиза скажет, как к стопам припасть,Вояка бравый помянет о чести,Хитрец откроет мудрость дурака,Дурак его похвалит свысока,Моряк расскажет, как он плавал в море,Злословить будут злые языки,Шутить не перестанут шутники.Я в горе вырос и прославлю горе.

IX. «В лесу ягненок блеет — знать…»

В лесу ягненок блеет — знать,Овцу зовет. Меня вскормилаТы, Франция. Кого мне звать?Ты колыбель, и ты могила.Меня ты нянчила, учила.Меняют стих, меняют стать.Но как найти другую мать?Кому ты место уступила?Зову, кричу, а толка нет:Лишь эхо слышу я в ответ.Другим тепло, другим отрада,А мне зима, а мне сума,И волчий вой сведет с ума.Я — тот, что отстает от стада.

XII. «Служу — я правды от тебя не прячу…»

Служу — я правды от тебя не прячу, —Хожу к банкирам, слушаю купцов.Дивишься ты — на что я годы трачу,Как петь могу, где время для стихов.Поверь, я не пою, в стихах я плачу,Но сам заворожен звучаньем слов,Я до утра слагать стихи готов,В слезах пою, и не могу иначе.Так за работою поет кузнец,Иль, веслами ворочая, гребец,Иль путник, вдруг припомнив дом родимый,Так жнец поет, когда невмочь ему,Иль юноша, подумав о любимой,Иль каторжник, кляня свою тюрьму.

XXXI. «Счастлив, кто, уподобясь Одиссею…»

Счастлив, кто, уподобясь Одиссею,Исколесит полсвета, а потом,В чужих порядках сведущ, зрел умом,На землю ступит, что зовет своею.Когда ж узрю Луару, что лелею,Мою Луару, мой убогий домИ дым над крышей в небе голубом?Я не хочу величья Колизея.Не мил мне мрамор. Как ни дивен Рим,Он не сравнится с домиком моим.На что бы ни глядел и ни был где бы,Передо мной не боги на горе,Не быстрый Тибр, а милая Лире[226]И Франции единственное небо.

XXXIX. «Хочу я верить, а кругом неверье…»