Заповедь

— Но и хитрый волк никогда не трогает скотину вблизи своего логова, чтоб не вызвать гнев людей, — возразил Коков.

— Тоже верно, — согласился Тимур.

— Они на конях? — поинтересовался Мурат.

— Скорее даже у каждого по два коня, иначе бы им от нас не уйти, — пояснил Коков.

— Это лучше, — сам себе сказал Мурат.

— Что — лучше? — не понял Коков.

— Что у них есть кони...

Милиционеры и крестьянин молча уставились на Мурата, Коков нахмурил брови; кажется, он догадался, на что намекает Северный Чапай. Но он не успел и слова молвить, как Мурат приступил к расспросам горца:

— Значит, ты отсюда родом?

— Да, — кивнул головой крестьянин.

— И в лесу бывал?

— Бывал.

— А звать тебя как?

— Керим я...

— Скажи, дорогой Керим, в этом лесу много родников?

— В лесу? — он задумался. — Сам ни одного не видал и не помню, чтоб кто-то из земляков когда наткнулся... Но наверняка сказать не могу...

— Сами уточним, — сказал Мурат и задал очередной вопрос: — А по ту сторону горы река имеется?

— Это уж точно знаю: нет там реки! Только после ливня поток сбегает, и опять кругом сушь.

— Спасибо, уважаемый Керим, ты нам здорово помог, — пожал крестьянину руку Мурат.

— Всегда рад помочь добрым людям, — гордо кивнул головой горец и, прижав ладонь к груди, неторопливо, с чувством собственного достоинства повернулся и пошел в сторону аула.

— И чем он тебе помог? — недоумевая, Коков пожал плечами. — Бестолковый человек.

— Он обременен другими заботами, — возразил Мурат. — Твои дела для него так же странны, как его заботы — для тебя. Вот идет сейчас и думает, как бестолковы мы...

... Уточнить, есть ли в лесу родник, Мурату удалось легко. Милиционерам он запретил показываться близ леса. Сам безоружный сел на коня, не взял ни винтовки, ни шашки. Только кинжал прихватил. Лес тянулся по берегу версты четыре. Мурат двигался по дороге вдоль реки параллельно лесу. Глядя на него, можно было подумать, что горец едет по своим нехитрым будничным делам или к другу-кунаку. Конь шел медленно, Мурат ни разу его не пришпорил. Всадник то и дело позевывал: ни дать ни взять горец, который вчера допоздна сидел на кувде, изрядно попивая араку и вдоволь закусывая мясом и сыром. И невдомек было, что он внимательно всматривался в тот берег, боясь прозевать любой ручеек, стекающий с лесистого склона горы... Добравшись до места, напротив которого лес внезапно убегал вверх, всадник вдруг о чем-то вспомнил, стал торопливо шарить по карманам. Он явно что-то забыл, без чего дальнейший путь становился бессмысленным. Огорченный, он повернул коня в обратном направлении и в сердцах огрел его плетью так, что тот стремглав поскакал к аулу...

Взбешенное от столь непривычного с ним обращения животное в несколько минут вынесло всадника к обрыву, в низине которого жались к лошадям посиневшие от холода милиционеры. Лошади, фыркая, тянулись к редкой прошлогодней травке, притаившейся меж камней... Мурат, довольный проведенным осмотром, спрыгнул на землю, поискал в кармане трубку, набил табаком, раскурил и только после этого произнес:

— В этом лесу бандиты или нет, покажет сегодняшняя ночь.

— Вы уже назначили им место встречи? — усмехнулся Солтан.

— Да, — серьезно подтвердил Мурат, — теперь я знаю два места, куда они спустятся ночью. Нельзя им не спуститься: коней поить нужно. Да и самим без воды как обойтись? Для спуска удобны только две ложбины, но одна из них совсем без следов. Наша беда в том, что подобраться к водопою трудно. Днем дорога ими наверняка просматривается. Ночью же из-под ног камни побегут. Да и пересечь в такой холод бурные воды Ардона сложно...

— Какой же выход? — спросил Коков.

— От леса до воды метров сорок. И если учитывать, что им придется карабкаться вверх, то ясно: времени у нас достаточно, чтоб перестрелять их, если не сдадутся и попробуют бежать...

— Но как мы увидим их в темноте? — поинтересовался Тимур.

— Есть старинный способ, — кивнув милиционеру, мол, дельный вопрос задал, Мурат продолжил: — но придется идти в аул и просить там арбу с сеном...

— Возьмем. Под расписку, — успокоил Коков и улыбнулся. — На слово арбу не доверят...

... Им понадобилось четыре часа на то, чтобы приготовиться к ночной засаде. В первых трех хадзарах, во дворах которых стояли арбы, хозяева наотрез отказались дать их. Первый заявил, что сам сегодня отправляется в долину, второй сослался на неисправность, третий — конопатый горец — возмутился:

— Расписка? Зачем она мне? По судам ходить с ней? Еще чего не хватало? Довольно с меня и других забот. Нужна арба с сеном — платите и за арбу, и за сено! Сполна!

— Враг ты! — обиженный его недоверием, рассвирепел Коков. — Тебя же спасаем от бандитов! Нагрянут — так за помощью к нам побежишь, уж тогда тебе кое-что напомню...

— Ко мне бандиты?! — изумился конопатый. — Да в своем ли ты уме? Что они у меня в доме найдут? Раньше — могли, а сейчас? Ничего не осталось, благодаря таким вот, как ты, начальникам. Так что бандиты теперь мне не страшны. Приедут — сам распахну ворота: пусть поищут богатства.

— Коня угонят, — предостерег Тимур.